До людской колонны оставалось всего каких-то пятьдесят метров. Они остановились, мы тоже. Вблизи всё выглядело совсем уж нелепо. Обычные люди, одеты по-зимнему, но не нормально, не по-настоящему. Если обобщить — по городскому. Так, обычно, одеваются, когда нужно доехать до работы, перебегая от подъезда к подъезду, или от трамвая к маршрутке. Плюс почти все тащили какую-то поклажу. — Сумки, рюкзаки, чемоданы. Кто-то на руках, кто-то за спиной, а кто-то волочил по снегу. Детей оказалось на самом деле много. Только в первых рядах, — а колонна раздалась, всем хотелось посмотреть что происходит, я насчитал шестерых. И если спроецировать это количество на всю длину, будет как минимум раз в десять больше.
— Ну я пошел! — Олег вышел из машины, и демонстративно закинув автомат за спину, двинулся навстречу путникам.
Люди в толпе заволновались. Пока перед ними была только техника, и увидеть вооруженного человека они явно не ожидали.
Невысокая женщина схватила в охапку своего ребенка и активно работая локтями, скрылась в толпе. Молодой парень прикрыл собой совсем юную девчонку, возможно сестру, сухонькая бабулька вцепилась в мохнатого деда, и только пара серьёзных мужиков во главе колонны даже не пошевелилась.
Пройдя половину пути, Олег остановился, и что-то прокричал.
Ему ответили. О чём шла речь, я не слышал, но догадывался. Обмен приветствиями и взаимные вопросы типа — откель будете.
Потом он ещё какое-то время говорил, ему отвечали, и коротко посовещавшись, люди двинулись к машинам и тракторам. Чем ближе они подходили, тем больше я замечал растерянность на лицах. Конечно, будь потеплее, они бы может и не рискнули так запросто доверять, но на дворе далеко не май, и хоть сегодня относительно тепло, все основательно замёрзли.
С нашей стороны повылазили трактористы, нужно было откинуть борта прицепов, и поставить сходни. Предназначенные для перевозки всего чего угодно, прицепы могли поместить человек по тридцать, плюс по машинам ещё в районе двадцати. То есть шестьдесят человек за рейс, и таких рейсов нужно было сделать примерно с десяток.
Честно говоря, я даже не представлял где их можно разместить. Понятно, что поначалу в школе, но это ведь временно, а после куда? По пустым домам раскидать? Не знаю, найдется ли столько домов у нас.
Вопрос — откуда взялись эти люди, для меня уже не стоял. Судя по одежде и их общему состоянию, это были очередные попаданцы. Единственное чего я не понимал — как именно они оказались в заснеженной степи. И ведь явно их где-то недалеко выкинуло, иначе просто бы не дошли.
Машину не глушил, и из неё не выходил. Перестраховывался, хоть и не чувствовал никакой опасности.
Да и погрузка моего участия не требовала, люди активно помогали друг другу, никто не толкался, всё проходило достаточно цивилизованно. На борт поднимались в основном женщины и дети, мужики закидывали вещи, кого-то подсаживали, но сами не лезли, с опаской поглядывая на расставленных чуть поодаль автоматчиков. Это Олег проявил миролюбие и таскал калаш за спиной, но остальные не были столь приветливы.
Когда места не осталось, и у прицепов подняли борта, стали грузиться по машинам. Много народа влезло в буханку: ехать недалеко, так что трамбовали качественно, по нескольку человек уместилось в нивах, — тоже битком, и целая куча ко мне в уаз. Девять мест превратились в двадцать, и разворачиваясь, я почувствовал как напряжно заурчал мотор. Несмотря на прошедший впереди трактор, колеса проваливались в снег, слегка буксовали, и только выехав на прямую, почувствовалось уверенное сцепление с дорогой.
Пока садились, в машине стало заметно прохладнее. Поэтому я врубил печку на всю, и переключил обдув в салон, впереди оставив только на стёклах. Систему отопления в уазике переделывали не единожды, и в конце концов отказались от стандартной схемы, сделав всё по-простому: на шлангах и хомутах. В оригинале конечно тоже было не особенно сложно, но когда пришлось совмещать систему отопления японца и уазовскую, проявились некоторые конструктивные особенности. Естественно мы со всем справились, и теперь машина грелась легко, салон отапливался полностью, доходя даже до сидений в багажнике.
— Дядя, а это броневик, да? — когда мы въезжали в село, спросил паренёк лет пяти, потянув меня за рукав. На мгновение я даже опешил. За всё время пока люди садились в машину, никто не произнёс ни слова, поэтому вопрос малыша прозвучал особенно резко.
— Практически. Уаз называется. — ответил я мальчугану. Он сидел на коленях у мамы, и та — молодая женщина с остатками макияжа и испуганными глазами, едва не заткнула ему рот рукой.