— Если генератор снять, и запитать от чего-то другого, это реально? — не откладывая в долгий ящик, уточнил я.
Тот почесал в затылке, явно раздумывая над ответом, и неопределенно пожав плечами, произнёс,
— Подцепить-то, может и реально, только вот к чему?
— Ну не знаю, к трактору можно, или колесу водяному через редуктор.
Василий Иванович усмехнулся.
— Ты думаешь тут зря такой дизель стоит? — Четыре тысячи сил!
Он что-то еще сказал, но я в этот момент, не заметив торчащий вентиль, больно ударился головой, и выругавшись, потёр ушибленное место. Ладно ещё в шапке, так бы вообще пол башки себе снёс.
— К трактору точно не получится, мощей не хватит, про колесо не могу сказать, но лично мне кажется это что-то из разряда фантастики. — усмехнулся, глядя на мой конфуз, машинист.
— То есть вообще никак? — проходя дальше, я старательно озирался, чтобы не наткнуться на что-нибудь ещё.
— Ну почему же... Наверное как-то можно, но точно не на коленке, оборудование нужно, специалисты...
— Ясно. Жаль.
— А зачем вообще разбирать? Не проще ли оставить так как есть? Притащить тепловоз в село всяко проще чем переделывать? — придя к этой мысли, Василий Иванович в недоумении развёл руками.
— Проще наверное. Только тут проблема в топливе, это монстр за три дня всю нашу соляру сожрёт. — Я хоть и не представлял пока каким именно образом можно перетащить тепловоз по земле, но предполагал что это всё-таки возможно. Не знаю, на брёвнах может быть, как корабли таскали раньше посуху, или ещё как-то, но если задастся такой целью, то эта задача выглядит вполне реально. Вот только смысла я пока особого не видел, слишком прожорлив был этот аппарат.
— Ну да, наверное ты прав... — машинист не стал спорить.
Я же, оглядевшись вокруг ещё раз, не нашёл более ничего интересного, и мы вышли наружу, переходя непосредственно к вагонам. Которые, — одинаково зелёные, выстроились в ровный ряд, сливаясь во что-то однородное, и весь состав показался мне каким-то совсем уж коротеньким.
Поднявшись по ступеням и попав в тамбур первого, я обратил внимание на аккуратную нишу в стене, в том месте где обычно висит плакат с перечнем всевозможных правил. Небольшое углубление с пепельницей, и панель по типу торгующих всякой мелочевкой автоматов: Прорезь для монет, кармашек выдачи товара, и несколько кнопок.
— Сигаретница. — заметив мой интерес, объяснил машинист. — Поштучно, несколько сортов, удобная штука.
Я таких никогда не видел, хотя это ничего не значило, лет пятнадцать уже не пользовавшись услугами железной дороги, вполне мог пропустить данное ноу-хау. Тем более что судя по внешнему виду «сигаретницы», примочка эта достаточно новая.
Ну а сам же вагон мало отличался от тех что я помнил. Обыкновенный плацкарт, разве что над каждым местом лампочка и лежанки малость попышнее. Ещё наверное пластик, которым отделаны все стены, не особенно помню каким он должен быть по структуре, но вот оттенок точно другой, зеленовато-коричневый какой-то, поэтому очень непривычный.
Проходя по проходу я то и дело перешагивал валяющийся повсюду мусор — уходя люди не заморачивались над порядком, поэтому всё осталось как было: Расстеленные постели, на столах пустые пластиковые и стеклянные бутылки, кое-где скомканные билеты, бумажные стаканчики и пакеты. Некоторые третьи полки заняты вещами пассажиров, собрав самое необходимое, всё лишнее они оставили здесь: огромных размеров баулы, квадратные чемоданы, коробки какие-то. В общем, то что не хотели, или не могли взять с собой.
Пройдя три одинаковых плацкарта, мы дошли до купейного.
Купе выглядели чуть побогаче привычных мне, но также ничем особым не отличались. Разве что столики чуть другие, с выемками для бутылок или стаканов, да вместо шторок жалюзи на окнах. Так что ничего интересного в них не было, заглянув в первые два, дальше я шёл уже не останавливаясь. Хотелось побыстрее добраться до почтового, и специальных вагонов.
— И много здесь народа обитает? — обернувшись в дверях, а машинист шёл передо мной, поинтересовался он.
— Не знаю точно... — пожал я плечами. — территория огромная, а мы толком-то и не были нигде. Так что не скажу...
— Понятно... — протянул он, и переменившись в лице, неожиданно попросил, — слушай, ущипни меня? Может я сплю? Ущипни, а?
Я ещё в машине заметил, что проснувшись — а Василий Иванович всю дорогу дремал, он вёл себя как-то неправильно. То дёргался, то по карманам рылся, доставал что-то, обратно убирал. У всех вновь прибывших шок, оно и понятно, но он будто ждал чего-то, и очень переживал.