Пожилая женщина понимающе рассмеялась.
— Поверьте, вы не единственный динозавр в этом вопросе. Каждый раз, когда у нас появляется какое-то новое программное обеспечение, у меня уходят недели на то, чтобы его освоить. — Барб откинулась на спинку стула и, прихлебывая кофе, стала внимательно рассматривать Лайлу. Наконец, как показалось Лайле, она приняла какое-то решение. — Вот что я вам скажу. Нам понадобится человек, чтобы на несколько месяцев заменить Кару, которая уходит в отпуск по беременности. Родить она должна в конце мая. Близнецы! — Барб улыбнулась и восхищенно покачала головой. — Наверное, я переговорю со своим боссом, а потом перезвоню вам.
— Это было бы просто замечательно. Я даже не знаю, что… Спасибо, — запинаясь, произнесла Лайла, переполненная эмоциями. Она не стала больше ничего добавлять, чтобы эта женщина случайно не решила, что посетительница не в себе, раз придает такое огромное значение обычному предложению о возможной работе.
Она уже собиралась уходить, когда Барб как бы невзначай спросила:
— Вы не сказали мне, где вы сейчас работаете. Это где-то поблизости, насколько я понимаю?
Лайла почувствовала, как ее бросило в жар; мокрый от снега воротник шерстяного свитера вдруг начал колоть шею. Она не сомневалась, что известие о том, что печально известная Лайла ДеВрис жива-здорова и работает у Абигейл Армстронг, широко обсуждалось по всему городу, как только о ее нынешнем местопребывании было сказано в передаче «А.М.Америка». Ей казалось, что все до единого жители Стоун-Харбора видели эту передачу или слышали о ней, поэтому Лайла даже несколько удивилась, что Барб не узнала ее. Сейчас, чувствуя, как ее охватывает паника, Лайла поняла: если она признается и расскажет о своем сегодняшнем положении, Барб тут же сложит два плюс два — и все разговоры о ее потенциальной работе на этом закончатся.
Но Лайла также знала, что, если она солжет, рано или поздно эта ложь раскроется. Помедлив, она все же решилась сказать правду.
— Я работаю в Роуз-Хилл, — ответила она и внутренне напряглась в ожидании реакции Барб.
Поведение Барб мгновенно изменилось, и Лайла заметила, что та с опозданием наконец-то поняла, кто есть кто. Барб вытаращилась на нее, не скрывая своего изумления.
— Господи, я и понятия не имела, что это вы. Мне, вероятно, следовало узнать вас, но вы сейчас выглядите совсем иначе, чем на фотографиях в газетах. — Она покраснела, слишком поздно сообразив, что Лайле, возможно, неприятно, когда ей напоминают об этом.
— Ну, думаю, я действительно изменилась. — Лайла скривилась в скорбной гримасе. — С тех пор столько всего произошло. — «И вот теперь мне укажут на дверь», — подумала она. Ведь в первую очередь именно дурная слава загнала ее сюда, в это тихое болото, и не позволила ей получить работу где-либо в другом месте.
Но Барб ответила ей на удивление доброжелательно:
— Ну, здесь не мне судить. С моей точки зрения, половина из того, что пишут в газетах, — сплошное вранье. А вы кажетесь мне приятным человеком, так что мое предложение остается в силе. Я поговорю со своим боссом, как только увижу ее здесь завтра утром.
Лайла проглотила подступивший к горлу комок. Может, это ни к чему и не приведет, но она все равно оценила столь широкий жест.
— Благодарю вас. Это очень мило с вашей стороны.
— Не стоит благодарности. — Барб проводила ее до дверей. — Думаю, вы тоже будете на этом большом событии завтра вечером? — спросила она, когда Лайла уже выходила.
Лайла на мгновение растерялась, а потом вспомнила о благотворительной акции в яхт-клубе в субботу. Одним из ее организаторов был Кент, который оказался настолько любезен, что отложил два билета для них с Нилом (между прочим, каждый билет обошелся бы ей в сотню долларов, если бы она платила за них сама). Не то чтобы Лайла так уж хотела туда попасть. Это был ее первый выход в общество после переезда в Стоун-Харбор, и она боялась, что встретят ее там не так тепло, как это сделала Барб.
— Конечно, я жду этого с нетерпением, — солгала она.
Протягивая Лайле пальто, Барб улыбнулась.
— Ну, тогда, думаю, мы обязательно встретимся еще. Мне придется вывернуть руки своему мужу — единственное, что он ненавидит больше, чем тратить деньги, это одеваться на вечерние приемы. Но я пообещала ему, что мы все равно пойдем туда, даже если при этом мне придется гнать его криками и пинками. А то когда еще у меня будет возможность покрасоваться своими нарядами в этом городе?