Сейчас Абигейл столкнулась с очень реальной опасностью, потому что могла потерять свое детище. Если это все-таки произойдет, будет ли она в состоянии начать все заново? Ничего невозможного нет, говорила она себе, стараясь подавить мрачные опасения. Она ведь пережила уход Кента. А посмотрите на Лайлу. Той вообще пришлось начинать с нуля, но это не убило ее. Наоборот, она стала еще более сильной и разносторонней — человеком, который начинал снова нравиться Абигейл.
Она не простила Лайлу полностью. Но они заключили между собой мир. В последнее время они стали больше разговаривать друг с другом — не просто обмениваться дежурными фразами, а именно разговаривать. К тому же Лайла сохраняла на удивление объективную позицию к ситуации, связанной с уходом Кента. Лайла намеренно избегала принимать чью-либо сторону, но вместе с этим ясно дала понять, что, если Абигейл будет нуждаться в ней, она готова быть рядом. До сих пор — если не считать того вечера, когда они вдвоем прикончили бутылку «Дом Периньон» и засиделись далеко за полночь, поочередно ругая и оплакивая не только своих мужчин, но и всю мужскую часть человечества, — такой необходимости не возникало, но сознание, что Лайла всегда поддержит ее, успокаивало и вселяло уверенность.
В процессе обсуждения со своим финансовым директором всяческих мер по затягиванию поясов Абигейл почувствовала, что тревога ее начинает идти на убыль. Она не была беспомощной. Даже если компания обанкротится, у нее останется ее собственное, весьма популярное имя. Начинание с нуля не будет для нее концом света. В свое время она уже сделала это, сделает и еще раз. Возможно, как и в завершении ее брака — оно было тягостным, но, в определенном смысле, принесло облегчение, — ей тоже удастся найти в этом какие-то положительные моменты. В конце концов, это, вероятно, лишь уменьшит ношу, которую она возложила на свои плечи собственными руками и которая временами была непомерно тяжела. Если разобраться, амбиции вывели ее на ту вершину, где она не только оказалась в одиночестве, но и подвергалась опасности свалиться в пропасть.
Так или иначе, но Абигейл удалось разумно отреагировать на предложения Хэнка. В результате, почувствовав, что она снова владеет ситуацией, Абигейл сказала ему:
— Все это звучит неплохо. Я хочу обдумать некоторые моменты за выходные, а в понедельник мы с тобой поговорим, о’кей? Сейчас мне нужно сделать несколько звонков.
Первым в ее списке был Перес. Также она хотела связаться с мистером Генри, ее бывшим работодателем из Гринвича, у которого, несмотря на то что он уже вышел на пенсию, оставались обширные связи в банковском мире и который мог помочь найти другой банк, где можно было бы перекредитоваться.
— Хорошая работа, Хэнк. — Когда он уже направился к двери, она взяла его за руку. — Я хочу, чтобы ты знал: я очень ценю твой нелегкий труд. Если бы не ты, мы оказались бы в гораздо более сложном положении.
Он покраснел, и на лице его появилось забавное довольное выражение, которое навело ее на мысль, что в прошлом она, видимо, была весьма скупа на похвалы.
Оставшись наконец одна, Абигейл задумчиво посмотрела на длинный список звонков, расставленных по их срочности; все это были люди, с которыми ей предстояло обсудить деловые вопросы разной степени важности. Но был всего один человек, с которым ей сейчас хотелось поговорить…
Не отдавая себе отчета, она набрала номер Вона.
— Ты чем-нибудь занят сейчас? — спросила Абигейл, когда он поднял трубку.
— Ничем, если не считать того, что читаю о различных способах борьбы с москитами в Восточной Африке, — невесело усмехнувшись, ответил он. — А что?
Чтобы скоротать время своего восстановления, он перечитывал имевшуюся у Джиллиан подборку научно-популярных книг издательства «Тайм-Лайф», поэтому, прежде чем продолжить, Абигейл на мгновение задумалась.
— Да вот, думаю сбежать сегодня с работы. — Ей меньше всего хотелось обременять его своим визитом, если он к этому не был расположен.
— Тяжелый день?
— Не то слово. — Абигейл вздохнула. Она понимала, насколько безответственно с ее стороны уходить посреди рабочего дня, особенно когда все так напряженно. Но в то же время она знала, что, если не сделает перерыв, от нее будет мало толку, и меньше всего — для нее самой. — Ты еще побудешь дома?