— Мы думаем, что она все еще в доме, но точно не знаем. Сейчас ее ищет Карим.
— О Господи! Боже мой! — Абигейл опустилась на колени, зажав рукой рот и сдерживая готовый вырваться вопль. В голове все крутилось, и она ни о чем не могла думать. Но затем она вдруг вскочила на ноги и закричала: — Не стой на месте! Делай что-нибудь! Если мы не вытянем ее оттуда, она погибнет!
Абигейл рванулась в сторону дома, но Лайла быстро схватила ее за локоть и дернула назад с такой силой, что ту даже развернуло. Когда Абигейл попыталась высвободиться, Лайла двумя руками вцепилась в нее, чтобы удержать на месте.
— Тебе нельзя идти туда, иначе погибнешь ты, — тяжело дыша, выдохнула Лайла в лицо отчаянно сопротивляющейся Абигейл.
— А ты попробуй меня остановить, — сквозь зубы прошипела Абигейл.
Вместо ответа Лайла только крепче сжала руки. Кто бы мог подумать, что она окажется такой сильной?
— Попробую и обязательно остановлю, — твердо произнесла она. — Или ты думаешь, что я буду стоять и смотреть, как ты убиваешь себя?
— Пусти меня, сука! — Абигейл удалось вырвать одну руку, которой она тут же начала бить Лайлу по голове и плечам, стараясь вырваться из ее хватки.
Лайла с трудом уклонялась от ударов, но все равно не отпускала ее. Она держала Абигейл так, как будто от этого зависела ее собственная жизнь.
— Ты мне потом еще спасибо скажешь, — пробормотала она и застонала, когда один из ударов достиг цели.
— Да пошла ты! Я надеру тебе задницу! — вопила Абигейл, продолжая молотить ее кулаком.
— Надерешь сколько душе угодно, но я тебя все равно не отпущу.
— Но там же моя дочь!
— Я знаю и именно поэтому не могу пустить тебя. Абби, ты нужна Фебе, но вряд ли сможешь быть полезной дочери, если погибнешь, пытаясь спасти ее.
— Но если я этого не сделаю, погибнуть может она!
Лайла твердо стояла на своем.
— Ты этого не знаешь. Мы даже точно не знаем, там ли она вообще.
— А если все-таки Феба там? Господи, я не могу… не могу… — Все силы к сопротивлению внезапно покинули Абигейл, и она тяжело осела на землю. Безвольно опустившись прямо на грязную лужайку, она начала истерически рыдать.
— Я знаю… знаю… замолчи, сейчас же замолчи. — Присев рядом с ней, Лайла обняла ее и принялась гладить по голове; руки ее на этот раз были нежными. — Все будет хорошо, вот увидишь, — тихонько уговаривала она Абигейл. — Если Феба там, они ее вытащат. Ты должна верить в это, Абби.
— Пожалуйста, скажи, что все это мне только снится, — простонала Абигейл.
— Не думай о худшем. Пока еще ничего толком не известно.
Абигейл обхватила ее, и они вдвоем стали раскачиваться из стороны в сторону. Когда рыдания немного поутихли, Абигейл отстранилась от нее и сдавленным голосом спросила:
— А Нил… он был в состоянии что-то рассказать тебе?
— Совсем немного, но, как я уже говорила, он сейчас просто не в себе. От него пока мало толку.
— Ты знаешь, что там произошло?
Лицо Лайлы стало еще более хмурым.
— Кое-что, но далеко не все. Мне лишь удалось выяснить, что они приняли какие-то таблетки. Нил сказал, что пытался разбудить Фебу, но я не уверена в этом. По-моему, он плохо соображал, что говорит. — Она бросила тревожный взгляд на сына, который по-прежнему лежал распростертым на земле.
— Господи.
Не веря своим глазам, Абигейл в ужасе смотрела на полыхающий ад, думая о том, что это горит не просто ее дом — вся ее жизнь сейчас объята пламенем. Ее брак, Феба, о которой она еще недавно думала, что знает дочь лучше, чем та сама, и даже карьера. Если пожар — дело рук Консепсьон Дельгадо, то это, возможно, не просто месть, а расплата Небес через посланника. Наказание за жизнь, отданную во имя собственных амбиций. «Если кто-то и должен нести ответственность за это, — подумала она, — то только я сама».
Погруженная в свои страшные размышления, Абигейл не сразу заметила какое-то движение в плотном дыму, который вырывался из дверей дома. Там явно кто-то был. Карим? Может, он пошел туда за Фебой и ему удалось спасти ее? При мысли об этом сердце подпрыгнуло в груди.
Но слабая надежда тут же развеялась, потому что Карим вышел из-за угла дома с другой стороны и крикнул им что-то, чего она не расслышала. О Боже. Значит, это просто галлюцинации, вызванные желанием чуда там, где его быть не могло…
Однако через пару минут Абигейл поняла, что еще не все потеряно. В густой серой завесе возникла какая-то фигура. Это была женщина, державшая над головой пальто. У нее на плече что-то лежало — нет, не что-то, а кто-то.