— Опять, наверное, я неправильно делаю. Добить бы надо, только это же не убийцы, — негромко, как будто говоря сам с собой, произнес Вучко.
Эрве насторожился. Интересная информация. Не из-за этого ли рыжий в бегах? С кем-то столкнулся, вот как сейчас, но не добил. А теперь сожалеет. А те, с кем он столкнулся, получается, были убийцами?
Додумать рыжий ему не дал. Он смотрел на Эрве и кривился от презрения.
— Грасс, а сопли распустил. Какой же ты грасс, ты же маленький трус, чуть что, ревешь, как девчонка! Постой, постой, — брови рыжего удивленно взметнулись, — а ты, случаем, не девчонка? То-то при мне ни разу не разделся. И лицом, и телом как раз подходишь.
— Я мужчина, — зло ответил Эрве и расстегнул рубашку, но сделал так, чтобы его грудь с выжженными воронами не видели бандиты. — Что, убедился?
— Да, — нехотя признал Вучко, на его лице снова появилось презрительное выражение. — Значит, трус. И плакса.
— Я не трус, а плакал потому…
Эрве понял, что он чуть не проговорился. Скажешь сейчас, что он заплакал намеренно, то рыжий, хоть и болван, но вполне может догадаться, что раньше Эрве тоже плакал нарочно, чтобы разжалобить.
— Я ударил по ним заклятием, — Эрве наклонился над ближним к нему бандитом, засунул руку под панцирь и достал висевший под ним на веревочке амулет.
— Что это?
— Защитный амулет. У всех был, вот моя волшба и не получилась.
Рыжий, видимо, засмущался. Ведь Эрве все-таки тоже сражался, просто не получилось у него.
— Ладно, пусть не трус, но все равно плакса. Так?
Эрве тяжело вздохнул. Совсем не притворно. А чего притворяться, сейчас не скажешь в оправдание, что слезы были фальшивые. Хотя он, по правде говоря, основательно перетрусил.
— А что с ними будешь делать? — перевел он разговор на другую тему?
— Оставим здесь, а коней заберем, — Вучко повернулся к животным, а Эрве, ловко орудуя ножом, освободил пленников от их кошельков. Конечно, ему хотелось взять деньги себе, тем более рыжий не очень-то и смотрел в его сторону. Или хотя бы облегчить кошельки, забрав самые крупные деньги, оставив своему спутнику мелочь. Уж это у Эрве получилось бы. Но он почему-то (потом сам не понимал почему) подошел к Вучко и протянул ему все три кошелька.
— Возьми, они твои.
Рыжий протянул руку, взвесив кошельки, затем посмотрел Эрве в глаза.
— А чего же себе не взял?
— Так они же твои. Ты добыл.
Рыжий хмыкнул и, выбрав кошелек потолще, протянул его Эрве.
— Бери. Яйца не следует держать в одном месте.
— Какие яйца? — Эрве совсем не понял своего спутника.
— Это такая поговорка. В смысле, что деньги следует держать в разных местах.
— Понял.
Понять-то Эрве понял, только поступок Вучко не стал более понятным. Тот отдал ему самый большой кошелек, даже не посмотрев, что в нем. А если там золотые тулаты? Ведь один тулат равен двадцати балерам. У него окажется золото, а в тех двух кошельках потоньше только медь. А что? Ведь этот кошель Эрве срезал с пояса первого чужака, судя по всему, старшего в тройке бандитов.
Так и не разобравшись в странном поступке своего спутника, Эрве вместе с Вучко принялся копаться в вещах пленников, отбирая всё более-менее ценное. Забрал он и защитные амулеты. А на немой вопрос Вучко, пояснил:
— Они только для них. У каждого свой, нам не пригодятся, по дороге выбросим.
— Правильно, — согласился Вучко, — незачем им они.
Дополнительно связав пленников, парни собрались двигаться дальше. Эрве, несмотря на свой маленький рост, легко вскочил на коня, а вот Вучко замешкался. Не ездил он на конях, это точно. Вот почему при встрече у парня не оказалось коня. Раз с конем не знаком, значит, предположение, что Вучко родом из лесовиков, получило подтверждение.
Отъехав с полверсты, Эрве остановил коня, дождался, когда с ним поравняется неумелый спутник.
— Надо бы уходить с дороги.
— А что так?
— Слышал, что бандиты сказали? Они знали про нас от караванщиков.
— Те связаны с бандитами?
— Может быть, и связаны, а может быть и нет.
— Это как так?
— На караван напали, людей пленили. Те рассказали, что вслед за караваном мы идем.
Вучко задумался.
— Если это верно, то впереди бандиты. И разграбленный караван. И если они нас заметят, нам не уйти. Ты, возможно, и сможешь, я же к лошади не привычен. Мне не ускакать. Только сейчас не свернешь, вон какие кручи. А бандиты могут быть совсем близко.