Дири хотел многое сказать, но не успел. Господин презрительно на него посмотрел и высказался о нем. Дири, получается, последняя дрянь. Вот ведь как. А может быть, так оно и есть? Додумать эту мысль он не успел. Господин Вучко схватил его за горло, и Дири потерял сознание.
Когда он очнулся, никого поблизости не было. Его хозяин уехал. Несостоявшийся хозяин. И не просто уехал, а еще и высказался. О нем, Дири. Получается, господин Вучко презрительно смотрел на него вовсе не потому, что он илот, а, кажется, совсем из-за другого. И вот понять это Дири не мог. Нет, он, конечно, понял, что господин посчитал его дрянью. Но почему? За то, что он служил господину Уструю? Служил верно и рьяно? А как иначе? Он же илот, а тот его хозяин. Разве хозяину не угождают, разве не должны перед ним выслуживаться?
Возвращаться обратно в поселение? Его, конечно, накажут. Дадут плетей, а могут и убить. Он это заслужил. Конечно, если бы Дири сумел выследить чужаков и отдать их в руки поисковикам (а те должны рыскать по всей округе), то господин Уструй не стал бы сильно гневаться, может быть, полностью его простил бы. Но Дири никогда этого не сделает. Теперь никогда не сделает. Пусть с него даже сдерут живьем кожу, но господина Вучко не предаст. А к старому хозяину он никогда не вернется. Теперь уже никогда. Разве что поймают и силой притащат. Но сам — никогда.
Дири обошел место привала, в какую сторону кони ехали, он знал. Следы на примятой траве показывали в ту же сторону. Значит, господин Вучко поехал на запад. И Дири побежал. Сколько времени он пролежал в беспамятстве, он не знал, но догнать господина сможет. Тот неумелый наездник и едет поэтому медленно. А сил у Дири должно хватить. Он долго может бежать без остановки.
Но каким бы человек ни был выносливым, усталость рано или поздно себя проявит. А ведь останавливаться нельзя — солнце уже у краю горизонта, через пару часов станет темно, и тогда след может потеряться. Утром примятая трава уже разгладится, уничтожив следы. Он и так дважды ошибался, когда те, за кем гнался, въезжали в лес. В последний раз только чудом удалось отыскать следы. А сейчас вдали вновь виделся лес, и неизвестно, куда повернут чужаки. Хотя разве это чужаки? Разве что благородный, которого господин Вучко называл Эрве. Вот тот еще был для Дири чужаком. Совсем немного, ведь Эрве был спутником его хозяина. Несостоявшегося хозяина.
Кстати, что интересно. Эрве из благородных. И волхование знает, и одет соответственно. А Вучко? Господин Вучко. Одет как бедный вилан. Но ведь не слуга Эрве. Мало того, Дири показалось (да какое там показалось, он теперь уверен!), что в их компании господин Вучко был старшим. Эрве же его слушался. Благородный слушается вилана?
А если Вучко не вилан, а… Дири как раз вспомнил несколько странностей, смутных терзаний, что ли. Лопнувшая стрела. Чей-то удар, сбивший его с лошади. Удачная охота. Господин Вучко благородный, который скрывается под личиной бедного вилана? Он грасс?
Странно. Нет, странно не то, что скрывается, странно, как господин отнесся к нему, к Дири. Грассы такими не бывают. Вот грасс Трастен. Его боится сам господин Уструй. Все его боятся. Сильный, властный и жестокий. Даже безжалостный. Дири помнил, как грасс Трастен зарубил одного из подростков, сына свободного охотника. Зарубил только за то, что тот плохо ему поклонился.
А Вучко совсем другой. Грассы такими не бывают. Или он не грасс? Ведь меча не носит. Какой же грасс без меча? Но если он скрывается, если одет, как вилан, тогда другое дело. Зато драться умеет. Еще как умеет. Дири теперь понимал, что те трое коней, что были у чужаков, когда он с Айкеном их встретил, вовсе не украдены. Там же были мечи и луки охотников поселения. Значит, охотников убили, и сделать это мог только Вучко. Эрве? Нет, тот слабак, только на заклятья и способен, но у охотников амулеты. А вот Вучко мог вполне расправиться с охотниками и забрать коней.
Немного отдышавшись, Дири снова двинулся в путь. Ночь его застала на опушке леса. А утром, как только пробились первые лучи солнца, он пошел дальше. Надо найти следы, пока они совсем не исчезли.
Потеряв немного времени в лесу, где следы мог отыскать только хороший следопыт, Дири все-таки сумел найти примятую траву и бросился снова в погоню, которая наконец-то привела его к цели. Дым от костра он заметил еще издалека. Кто же так костер разводит, что его видно за несколько верст? Но подходить близко Дири не стал, ведь господин Вучко его прогнал. И посчитал дрянью. Господину виднее.
Через час оба благородных двинулись в дорогу, а Дири незаметно, следя издалека, двинулся за ними. Днем, когда преследуемые сделали новый привал, он снова стал терпеливо дожидаться. Есть хотелось сильно, ведь он почти сутки ничего не ел. Несколько кусков подгорелой кожи, что осталось в золе утреннего костра, и которые он проглотил, едой не назовешь.