Много ли, мало ли сил потратил, но чувствую, что выдохся. Огляделся — Эрве остальных положил, валяются в позах эмбриона, стонут. И Дири среди них. Но живой пацан, видимо, заклятьем задело, это больно, конечно, но пройдет. Я же сейчас ничем ему помочь не могу.
А вот Эрве как взбеленился, стал орать. Я понимаю его, на грани поражения все прошло. Его чуть не зарезали. На меня тоже двое ножи достали. Понимаю парня. Но ведь выиграли? Победителей, как говорят, не судят. А вот если мы бы первыми напали, когда те в скалах прятались, тогда не знаю, чем все закончилось бы. Глядишь, кто-нибудь из нас с дротиком в бедре или еще где в теле валялся. А то и все трое.
Пришлось пацану доступно все объяснить. Кажется, он успокоился немного. И то хорошо. Да только грассенок переключился на другое — собрался опять поверженным горло резать. Малявка кровожадная. Я, конечно, понимаю, что здесь мир с другими взглядами на ценность человеческой жизни. Но ведь пацан же! И так спокойно готов убивать.
Хорошо, что удалось отговорить его от кровопускания. А дальше что с ними делать? С горцами-то? Для начала пришлось связать, кое-кто посопротивлялся, но тех я быстро в чувство соответствующее привел. Ладно, а дальше-то что?
Здесь меня Эрве выручил, быстро нашел выход из непонятной ситуации. Сын и внук главаря помогут нам спуститься на той стороне, а горцы туда пригонят четырех коней. Остальных пусть себе забирают, нам лишние не нужны. Разрешили мы главарю пообщаться с сыном — нашим проводником, кажется, ничего против нас главарь не сказал. И разошлись. Мы дальше вверх и на запад, а горцы вниз, к спрятанным коням.
Днем следующего дня мы уже были в предгорьях, где нас дожидался главарь с конями. Быстро он обернулся! Не иначе, полночи потратил, чтобы успеть обогнуть гору.
Его сына мы отпустили, а вот внука Эрве придержал. Пусть пока побудет заложником. Неизвестно, может быть, нас засада дожидается? Вот отъедем несколько верст, пацаненка и отпустим. Ничего с ним не случится.
Но главарь имел другое мнение. Боится, что внук нарвется на лихих людей. А сам-то кто он? Барашек божий?
Горец предложил доставить внука к старику-отшельнику, а там, дескать, тот вернется безопасной дорогой. Не знаю, что там за дорога такая, но подводить мальца под лихих людей у меня желания не было. Раз так, то мы согласились и направились к этому самому отшельнику, старому Тенто. На прощание главарь растрогался, внука прижал и что-то там успокаивающее бормотал. Горец, а родственные чувства открыто проявил.
Через пару часов добрались до хутора. Тенто оказался вовсе не стариком. Пожилой, но крепенький мужичок. Быстро проверили постройки — действительно, никого. Развязали пацана, тот бросился прощаться с отшельником, его, видать, знает и доверяет. А вот нас боится. Как только я шагнул в их сторону, так пацаненок испуганно шарахнулся от отшельника и дал деру, направившись на юг-восток. Добежит, по дороге, небось, деда встретит, здесь недалеко.
С Тенто мы сговорились на один обед. Надоело есть всухомятку, и пить сильно хотелось — лето в разгаре, а тут на юг степь идет. Оттуда жаром несет. На холодный ягодный морс мы набросились с жаром. Как набросились, так и заснули. Сонное зелье отшельник подмешал. Вот так-то!
Очнулся я в каком-то полутемном помещении. Руки связаны за спиной, ноги скручены так, что веревки больно впились в кожу. Рядышком в таком же положении лежат Эрве и Дири. С той лишь разницей, что у Эрве во рту еще и кляп торчит. Пацанята спят. Я первым, значит, очнулся.
Голова, конечно, замутненная. Это от сонного зелья, но понемногу начинает проясняться. А как более-менее с головой стало лучше, то и мысли пришли в порядок. Понял я всю хитрость главаря горцев. Ага, за внука испугался. Побоялся, что тот нарвется на лихих людей, к отшельнику попросил отвезти. А я уши развесит, мальца пожалел. Разбойная семейка! Мы мальца отпустили бы версты через три-четыре, он мигом к деду добежал. А так, получается, в трех верстах лихих людей встретить можно, а намного дальше их не окажется? Поверил я, а надо было головой подумать. Ведь явно подстава готовилась.
Когда дед с внуком на прощание обнимались, тот мальцу, судя по всему, инструкцию выдал. На ушко, конечно. Вот потому и обниматься с ним полез. А малец здесь передал привет от деда отшельнику. Когда я к ним приблизился, он испугался не меня, а того, что могу подслушать, как тот нас этому Тенто сдает.