Один из охранников нажал на тревожную кнопку, и завыла сирена. Второй достал оружие и приказал женщине остановиться.
Но она продолжала идти. Когда охранник вскинул оружие, чтобы выстрелить, женщина взорвалась. Экран побелел.
– Боже! – ахнул Орона.
– По нашим данным, мощности заряда хватило бы на снос пятиэтажного здания, – сказал агент. – Взрыв уничтожил будку, грузовик и двадцать шесть метров заграждения.
Запись продолжилась от лица робота-патрульного.
Робот продвигался по направлению к разрушенному входу на территорию, камера на нем слегка покачивалась, даже несмотря на гироскопы – из-за неровной дороги, как пояснил агент.
Орона зачарованно наблюдал.
Робот озвучил предупреждение, когда мимо него с ревом пронесся угнанный пассажирский автобус, полный людей. Поскольку на территории был активирован режим тревоги, пулеметы робота были приведены в боевую готовность, а самому роботу было разрешено стрелять по нарушителям. Он принялся поливать автобус десятимиллиметровыми пулями; камеры снимали, как пули насквозь прошивают пластиковую обшивку автобуса, оставляя в ней круглые отверстия. Внутри умирали люди, это было очевидно, но робот продолжал вести огонь на поражение, целясь в водителя. Тут его детекторы снова засекли движение и замигали, робот среагировал на новую цель и начал поворачиваться вокруг своей оси, но был тут же сбит машиной на воздушной подушке, несущейся на огромной скорости. Последовал взрыв, машину вместе с роботом поглотила желтая вспышка, и водитель умер с улыбкой на лице.
– Следующие кадры мы получили со спутника-шпиона, который патрулировал территорию, – сказал агент.
Снято было сверху, и качество изображения оставляло желать лучшего: картинка прыгала, к тому же ее принудительно растянули. К зданию, расположенному в центре огороженной территории, подъехало три автобуса. Роботы-охранники открыли по ним огонь, из автобусов засвистели ответные пули.
Первый автобус подъехал к входу в здание. Из него выскочили десять или двенадцать фигур в робах и побежали к двери. С этого угла Орона не мог разглядеть, были это мужчины или женщины, но это было не так важно, поскольку их тут же скосило очередью – кто-то отстреливался изнутри.
Из автобуса выбежала следующая группа людей.
И еще столько же из второго автобуса, который как раз подъехал, и еще одна, четвертая группа, из последнего автобуса. Почти все были тут же застрелены.
Почти все. Но не все.
Кто-то успел добежать до двери.
Фильтры на камерах спутника слегка приглушили ярко-белую вспышку – человека разнесло на куски. Посыпались обломки, от входа в здание стал подниматься дым.
– Вынес дверь и охранников, – сказал агент таким тоном, словно они обсуждали, что подавали на ланч.
Из автобусов продолжали выходить люди.
Изображение задрожало.
– Что было дальше, камеры спутника уже не зафиксировали, – сказал агент. – Следующее изображение мы смогли получить только спустя несколько минут. Это кадры с компьютера охраны внутри здания. Смотрите.
На полу лежал единственный охранник, уже без одной ноги, в руках – пулемет, предназначенный для ведения сдерживающего огня. Он стрелял, водя оружием из стороны в сторону.
Его мишенями были облаченные в робы мужчины и женщины: улыбаясь, они шли прямо под пули. Десять, пятнадцать, а то и больше человек рухнуло на пол, прежде чем у охранника кончились патроны.
Камера четко показала женщину, которая склонилась над раненым охранником и воткнула тонкое лезвие ножа ему в глаз. При этом она улыбалась так, словно видела самую забавную вещь в своей жизни.
В кадр попадали новые и новые фигуры.
– Стоп, – сказал агент. Двигающиеся фигуры застыли, будто превратившись в картину, написанную маслом: четкую, ясную, неподвижную. – Неплохая оптика, – добавил он. И обратил внимание Ороны на одно место на голограмме. – Видите вон того, второго справа?
Орона кивнул.
– Это Сальвахэ.
Орона внимательнее рассмотрел бородатого мужчину. Тот не был похож на фанатика, но если подумать, то как должен выглядеть фанатик? Он ведь не ожидал увидеть пену изо рта и капающую слюну?
– Воспроизвести дальше.
Люди в робах все прибавлялись. По примерным подсчетам Ороны, атаку пережило где-то тридцать пять или сорок сектантов.
– Конкретно эта камера зафиксировала тридцать семь человек, – сказал агент, словно прочитав мысли Ороны.