- Я же сказал, что не стоит. – Послышался голос сзади.
«Фрэнк. Живучая тварь».
Я поднялся на руках, а затем медленно встал на ноги и повернулся. Фрэнк шел ко мне без видимых повреждений. Костюм стал, кажется, еще чище.
- Видишь ли, - продолжил он, - я не проекция, как они, - он указал пальцем на кровавый фарш на полу, - я такой же живой человек, как ты, лежащий где-то там, за пределами своего сознания. Именно поэтому, вся та сила, которой ты здесь обладаешь, принадлежит и мне. – Он снова улыбался. Как бы стереть эту ухмылку с его лица? – У меня были годы, чтобы, как следует научиться ей управлять. Знаешь, это действительно божественно. – Он с наслаждением протянул последнее слово. А в глазах затаилось безумство. – Возможность создавать все, на что способно твое воображение! Даже не хочется возвращаться, честно говоря. Но надо. – Он поджал губы, как бы действительно сожалея. – Ну что, будем силами меряться? Или может все таки поговорим?
Я сосредоточился, и представил, как появляется двухэтажный автобус, несущийся под сотню, и сбивает Фрэнка, размазывая его по полу, или по стенке. Моя фантазия не заставила себя долго ждать. Из ниоткуда появился автобус, именно такой, как я хотел, и снес Фрэнка. Я же рванул к выходу. Оборачиваясь, я увидел, как он врезается в стену ангара, и разносит ее так, что тот начинает рушиться.
Бояться было нечего, но это наверно инстинкт, от которого никуда не денешься.
«Беги или умрешь».
Не посмотрев, куда я прибежал, я стоял и смотрел, как рушится ангар, в котором прошла худшая из моих жизней. Интересно, насколько это задержит Фрэнка? Думаю, у меня было всего несколько минут.
Теперь мне предстояло выяснить, в какие декорации меня засунули режиссеры. Я развернулся спиной к ангару и оторопел. Я был возле своего дома. Не того небоскреба, в котором я живу сейчас, а возле того дома, в котором я родился! В доме, где мы жили с отцом, в котором проходили наши первые эксперименты с ГВР. Его детище привело меня туда, где оно было создано. Символично.
«Зачем нужно было делать декорации рядом с моим родным домом?».
- Что? Узнаешь? – Сзади послышался знакомый голос. – Зачем ты придумал этот автобус? Не понимаю. Ты же понимаешь, что ни с тобой, ни со мной, тут случиться ничего не может.
«Да, знаю. Но я хочу разорвать тебя на части!».
- Интересная версия бессмертия, не правда ли? – Его лицо вдруг стало совершенно мирным. Пропала эта злобная ухмылка. Холод в глазах сменило какое-то очень знакомое тепло.
- Почему мы здесь? И как, самое главное? – Я не стал вновь направлять на него автобус, вертолет, самолет и прочие средства передвижения. Он прав. Это бессмысленно. От меня сейчас требуется только сжать кулаки, и выяснить все, что удастся. Потому как эта история становится все более странной.
- А ты еще не понял? Этот мир мой. Я его придумал, не режиссеры. Точнее даже не придумал, а вспомнил. Хотя я никогда его не забывал. – В его голосе внезапно появилась тоска, сожаление. Он опустил глаза. Он вдруг перестал быть тем Фрэнком, которого я ненавидел. Он стал кем-то другим.
- Что это значит? Кто ты? – Я не пытался давить на него. Перестал кричать.
- А вот это - хороший вопрос. – Он слегка улыбнулся.
Я стоял и непонимающе глядел на новую версию Фрэнка. Он засунул руки в карманы, и встал рядом со мной. Он стоял и как-то ностальгически рассматривал дом моего детства. Я же стоял и следил за его мимикой. Он улыбнулся краешком рта, будто вспомнив что-то приятное.
- Так кто ты? – Снова спросил я.
- Кто может помнить твой дом и иметь доступ к ГВР?
«Макс?»
Я удивленно посмотрел на него.
- Макс? Но зачем? – Увидев мою реакцию, он рассмеялся.
- Нет, это не Макс. Действительно, зачем ему это? Подумай еще.
Его смех вдруг показался мне знакомым.
Пусть я и не выяснил личность этого странного типа, но мне стало легче. Меньше всего мне хотелось, чтоб мой лучший друг был причиной моих мучений.
Я задумался. Из всех, кто имел хоть какое-то отношение к ГВР, только Макс был в моем доме, когда мы были еще в школе. Более того, он частенько тут бывал. Мы часто играли вместе. Я помогал ему с уроками, а он делал из меня человека, который может хотя бы сделать вид, что является частью этого общества.