- Он говорил, на какую конкретно электричку? И что он принес? - спустя мгновения я пришел в себя и направился в направлении своей собеседницы.
- Да не говорил он ничего. Я ж тебе сказала - бубнил и не больше. Вон тут бросил бумаги и убежал, - небрежным жестом она указала на рабочий стол нашего общего научного руководителя, который по стечению обстоятельств был в этот момент на больничном. А это означало только одно - никто не трогал документы на его столе и я могу безнаказанно в них полазить. К моему удивлению, Марь Иванна даже не стала перечить моим желаниям переворошить свору папок на столе научрука. Да я, если честно, даже бы и не стал ее слушать, случись обратное: Сашка так и не вышел на связь, телефон его был выключен, и никто не мог конкретно сказать, где и когда его видел в последний раз. Поэтому бумаги на столе могли стать моей единственной зацепкой. Могли, но не стали. Какие-то рефераты, доклады, наработки - ничего сверхъестественного, что могло бы привлечь мой взор. Такое ощущение, что он просто распрощался с многолетними трудами и бросил их на растерзание более молодых аспирантов, а сам растворился в закате. «Может так оно и было? Может не стоит паниковать, и рано или поздно он сам объявится?» - мелькнуло в голове. И тут же ему в противовес родилось: «Что значит не стоит? Твой друг куда-то без вести пропал, оставил тебе кучу денег и обещал больше не встречаться с тобой! Паниковать как раз таки стоит!».
Не найдя ничего на кафедре, я решил сделать самое логичное, что пришло мне в голову - отправиться в полицию, чтобы объявить друга пропавшим без вести. Каково же было мое удивление, когда молодой лейтенант, чуть ли не смеясь мне в лицо, выслушал рассказ о Сашке и обо всем произошедшем, отказал в принятии заявления. Если дословно, то: «Записка есть? Есть! Что он улетел навсегда написано? Написано? Денег он вам оставил? Оставил! Чего вам еще надо? Не могу я по прихоти каждого объявлять людей в розыск. Значит, человек так захотел, значит, решил что-то поменять в своей жизни. Запретить этого я ему тоже не могу. Всего хорошего».
Все мои попытки спорить не увенчались успехом. Через какое-то время я даже заметил раздражение на лице офицера напротив, поэтому решил ретироваться, пока не стало поздно. По дороге к университету я обдумывал свои дальнейшие действия. Оставался только Славик, который что-то мне вчера пробубнил в трубку. Значит, Сашка был у него, надо срочно узнать, зачем.
***
- Так, комната 206. Славик, открывай, - что есть сил, я ударил кулаком по двери. - Славик, - уже систематически я начинал лупить по ней носком своего кроссовка.
- Ты дурак?! Че ты орешь с утра пораньше! - больше негодовал, нежели спрашивал помятый и сонный Славик, который, видимо, вчера неплохо покуролесил в очередном кабаке.
- О чем ты разговаривал с Сашкой?
- Начинаешь утро с идиотских вопросов? Послать бы тебя на хрен, так ты ж не уймешься, по глазам вижу, - говоря последние слова, Славик разворачивался и уже пошел обратно в комнату, давая понять, что не собирается меня выгонять. Он был прав, от приглашения войти я не отказался. Я в два шага оказался в его провонявшей перегаром комнате, где мусор вперемешку с вещами заполонил все пространство. Проще было там все сжечь и соорудить заново, чем просто убраться. Но это было не моего ума дела, я не за этим пришел.
- Так о чем вы говорили? - остановился я на пороге, прикрывая за собой входную дверь.
- Да ни о чем особенном, - Славик плюхнулся на диван, попутно открывая бутылку пива, взятую из холодильника. - Спрашивал меня про свою ненаглядную, а я возьми и расскажи, какая она тварь, как заигрывала, а потом динамила. Ты знал, что у нее жених был? А то, что она с лысым иностранцем трахалась, который приезжал с делегацией к нам пару месяцев назад? Я тебе больше, скажу - Славик в этот момент отхлебнул немного пива и смачно его проглотил - эта аферистка заложила чужую квартиру под неплохие бабки и сейчас, скорее всего, веселится со своим иностранчишкой на островах. Вот там и ищи своего Сашку, который ускакал от меня после этих слов.
Вот тут-то я и завис. «Ничего себе особой была, оказывается, наша Светка. Славику, конечно, веры было мало, но не до такой же степени. Вряд ли он неистово ненавидел девушку, после того, как она ему отказала, чтобы такое про нее придумать. Зерно в этом должно быть, а значит, есть куда копать», - крутилось в голове. Взглянув на часы, я моментально пришел в себя. Меня даже пробил холодный пот: до начала занятий оставались считанные минуты, бакалавры уже, наверняка, стоят у двери кабинета, а у меня даже лекций с собой нет. Я мигом рванул к своим студентам, параллельно вспоминая, о чем бы мне им сегодня рассказать. Придется, видимо, опять импровизировать.