Все это мне Эл рассказывал днем, пока мы ехали. Раз в час мы обязательно останавливались, чтобы размять ноги. Ланьер слегка преувеличил, зимы в этом мире были снежные, но не такие морозные, как в России. Ночью температура опускалась до минус пятнадцати, а днем было около минус десяти, но это по моим ощущениям. В общем, я здесь не мерзла, а такая зима мне очень даже нравилась. Но с большей радостью я бы путешествовала в машине или хотя бы в санях. Вечерами я чувствовала себя усталой и разбитой, сил хватало только на ужин и сон. Даже щеки и кисти рук Элхард сам смазывал мне каким‑то местным «кремом», судя по запаху, он был сделан на основе трав и какого‑то жира. Он его принес после первого дня пути, раздобыв данное средство у местного травника. Мне было лень шевелиться, да и запах «крема» желания им пользоваться не добавлял. Не говоря уже о том, что на свою внешность мне было наплевать, да и для кого прихорашиваться? Для бородатых мужиков? Но Эл считал иначе и лично стал втирать в мою обветренную кожу принесенное средство. Действовал он нежно, движения его мозолистых пальцев были на удивление ласкающими и почти невесомыми. Будь я менее уставшая, меня бы это смутило, а так нагло наслаждалась тем, что кровать подо мной не движется. Я бы и глаза прикрыла, но чувство самосохранения просило так не рисковать, ведь Эл мог принять это за согласие на что‑то большее, чем просто дружба. Но и смотреть на блондина было нелегко, его взгляд притягивал, а рука так и тянулась дотронуться до шрамов на шее мужчины. Еще бы разобраться, почему у меня возникало такое желание.
Элхард все так же спал на полу, забравшись в спальник, а я мерзла в кровати под тонким одеялом и своим полушубком, потому что отопление в комнатах предусмотрено не было. Только в общей зале, куда выходила одна из стен печи, и в комнатах хозяев стояла нормальная температура, а «номерах» для постояльцев она была не больше плюс пятнадцати. В последнюю ночь, когда я пыталась заснуть под завывание ветра за окном, который проникал сквозь щели и колыхал мои волосы, торчащие из‑под одеяла, мне хотелось плюнуть на гордость и пустить к себе Элхарда, только чтобы стало теплее. Только вот предложить подобное мужчине мне не хватило наглости.
Радовало то, что к обеду мы наконец‑то подъехали к первому городу. Он находился у реки в весьма живописном месте. Крепостная стена меня не удивила, чего‑то подобного я и ожидала. Вот тут‑то у нас впервые проверили документы. А мне еще раз наглядно продемонстрировали, что самостоятельно попасть в город у меня было очень мало шансов. Мы проехали почти все поселение насквозь, чтобы остановиться в какой‑то таверне у второго выхода.
— Предлагаю оставить вещи и пойти пообедать, а потом за покупками, — в отличие от меня, Эл выглядел совсем не уставшим и очень довольным жизнью. Мне кажется, он даже стал выглядеть моложе.
— Обед это хорошо, но Эл мне бы переодеться. И вообще, я бы хотела сходить в баню, не понимаю, почему на постоялых дворах нет хотя бы ванных комнат? — произнесла я, садясь на узкую жесткую кровать. Единственное отличие деревенских ночлежек от городских — в туалет бегать через весь двор было не надо. А бани здесь были, в поселках я заметила характерные домики и даже видела выбегающих голых мужиков, которые с радостными криками ныряли в прорубь. Кстати, поблизости крутились дети, и они только хихикали, даже не думая смущаться. То есть нравы были относительно просты.
— Баня это личное место для семьи, поэтому в свою могут пустить или родственников, или близких друзей. По этой причине в деревнях никто такую услугу не предоставляет даже за дополнительную плату. А в городе, чтобы иметь общую баню нужно соответствующее разрешение от властей. Ее регулярно проверяют целители, а они берут недешево. Поэтому, зачастую, на небольшой городок есть только одна общественная баня, туда ходят приезжие и те, у кого нет возможности мыться дома. Но я думал, мы сходим туда вечером? — провел для меня маленькую лекцию блондин, помогая мне снять полушубок.