— Спасибо, я все помню.
— Точно помнишь? Еще повторить?
— Нет, не нужно. Ты лучше скажи, как отсюда выйти?
— А, ну да… В общем, ступай ко входу в пещеру. Оттуда ведет дорога вниз, в долину. Иди по ней прямо до развилки. Там остановись и посмотри по сторонам. Справа невдалеке увидишь резной столб. Очень старый. Шагай мимо него вперед. Выйдешь на то место, где мы с тобой встретились. Оттуда, я думаю, дорогу найдешь.
— И сколько времени это займет?
— Ну-у-у… До речки часов пять-шесть пешего хода…
— Ого! А как же ты меня, бессознательного, на себе-то донес? — искренне удивился Гудрон, принимая из рук Юлады свою сумку.
— Ха! Думаешь, я ножками шел? Превратился, тебя в когти взял да полетел. Имей ты крылья, минут через двадцать-тридцать лёта на юг был бы дома.
— Так, значит, логово дракона все-таки располагается на севере? — ехидно спросил кузнец, вставая со стула.
— Это. Просто. Совпадение, — мрачно ответил Вален, чеканя каждое слово.
— Ну ладно. Спасибо вам за все. Был очень рад познакомиться, — юноша махнул рукой на прощанье и вышел на улицу.
— Эй, ты! — окликнула его Юлада. — Удачи! Пусть у тебя все получится!
— Спасибо.
— Заходи в гости иногда. А то вдвоем скучно.
Кузнец улыбнулся, пообещал как-нибудь еще заскочить, закинул сумку за спину и скрылся в кустах. За ними располагалась обещанная пещера. Поборов соблазн войти и посмотреть, есть ли там сокровища, парень побрел к змеившейся среди камней тропинке. Спускаясь вниз, заметил сильно мятый шлем и свежие отпечатки конских копыт. Значит, именно здесь еще в чьем-то списке самых страшных существ драконы сдали позиции.
Иролец шел уже достаточно долго. Постепенно пейзаж менялся. Холмы и скалы закончились, сменившись лесами и полями. Вместо вчерашних слепней и мух буйствовали комары. К счастью, довольно скоро солнце взошло достаточно высоко, и они скрылись в тени леса, предпочитая ждать невинных жертв там.
Еще через полтора часа показалась обещанная развилка. У Гудрона сложилось впечатление, что кроме драконоборцев, да редких путников типа его самого дорогами больше никто не пользовался уже лет этак полтораста.
До столба оказалось достаточно далеко. Даже с большого расстояния он казался очень странным. Если верить Валену (а причин ему не верить у кузнеца не было) сей элемент ландшафта был жутко древним. В голове у юноши возникли предположения о заброшенных городах погибших цивилизаций и тайных культах, основанных на вере в необходимость порой подкармливать духов и богов свежей человечиной. Подойдя к столбу и как следует его рассмотрев, иролец с удовлетворением отметил, что оказался очень близок к правде. Высоченный каменный памятник архитектуры стоял на возвышении посреди небольшой полянки. Вся его поверхность была покрыта резными узорами, этническими орнаментами и сценками из жизни каких-то явно не отличавшихся гуманизмом людей. Изображалось, как человек в головном уборе из перьев вспарывает кому-то живот, рядом находились анатомически точные зарисовки прочих зверств и милых забав этого доброго народа. На самом верху столба был высечен, как предположил Гудрон, местный бог. Глядя на него, юноша пришел к выводу, что подобная жажда крови, скорее всего, была вызвана психологической травмой и детскими комплексами по поводу собственной внешности.
Остальной путь не был ознаменован ничем интересным или необычным. Парень вышел к реке, где повстречал Валена, пересек ее вброд, даже не утруждая себя снятием обуви, и оказался на уже знакомой дороге. Еще через какое-то время он добрался до границ Иролы.
2
«Главное — сеять ужас и панику», — напомнил себе кузнец, потом подумал и для создания более варварского образа взъерошил волосы.
— Итак, сейчас я незаметно подкрадываюсь к началу капустного поля, выскакиваю и быстро его перебегаю, — потенциальный похититель невест спрятал сумку в кустах и начал красться в выбранном направлении.
Никем не замеченный, он пробрался к зарослям лопухов, служившим естественной границей главного достояния королевства, и, укрывшись за ними, огляделся, разведывая обстановку. То, что юноша увидел, немало его удивило: в королевстве вовсю шло какое-то народное гулянье. Крайне неестественное состояние для Иролы, надо сказать, потому что поводов, достойных праздненств такого размаха, не представлялось очень давно. Однако факт оставался фактом. Буквально все жители вышли на улицы, шумные и веселые. Где-то невдалеке уже начиналась первая дружеская драка. Все, что охватывал глаз, было покрыто серпантином и конфетти. Однако особую тревогу вызывал вид башенки, где находились покои Тальры, и чьи развалины все еще дымились.