— Знаешь, я поражен.
— Угадал что ли? — обрадовался Гудрон.
— Нет. Не угадал! Я просто поражен, и все тут. У тебя в роду сказочников не было? Ты подумай о смене профессии. С таким воображением нужно либо книжки писать, либо серьезно лечиться кровопусканием с полнейшим запретом на дальнейшее употребление мухоморов.
— Ну что, хочешь услышать третью версию?
— Нет.
— А то давай?
— Я сказал «НЕТ!»
— Хорошо. Тогда твоя очередь. Не хочешь придумывать, расскажи правду.
— Я, кажется, понял.
— Что ты понял?
— Твою принцессу не похитили. Она сама от тебя сбежала, а все ваше королевство ей искренне сочувствует и всячески покрывает.
— Не смешно.
Какое-то время они даже шли молча. Если быть точнее, Гудрон обиделся и твердо решил, что он теперь слова не скажет, разве что спутник будет на коленях его умолять. Спустя примерно час он как следует все обдумал и постановил, что заговорит, но только в том случае, если разговор начнет Ральдерик. А сам он будет гордо идти молча и созерцать окрестности. Да, именно так. Однако дворянин поднимать беседу не торопился и, казалось, упивался образовавшейся тишиной.
Солнце было в зените. Если б не спасительная тень от деревьев, путникам пришлось бы ой как несладко. Видимо, мухи тоже не выдержали этого пекла и срочно иммигрировали на север. На самый северный север. Примерно в зону вечной мерзлоты. Ральдерик остановился и предложил закусить. Гудрон милостиво согласился. Они расположились на траве недалеко от дороги и молча жевали. Иролец сидел с видом щенка, которому харкнули в распахнутую душу в ответ на искреннее дружелюбие и доверие. Гендевцу стало за себя стыдно. Чуть ли не впервые в жизни. Он виновато глянул на отрешенно жевавшего спутника.
— Знаешь… Причина, по которой я напал на дракона…
Кузнец не реагировал.
— Ну так вот. Меня… эээ… вынудили определенные обстоятельства…
— Я не заставляю тебя говорить, — сухо возвестил иролец, внутренне торжествуя и упиваясь триумфом.
— Я уже начал, — возразил герцог, думая, как бы объяснить ту щекотливую ситуацию, в которой оказался, с меньшим уроном для своего престижа. — Ладно. По порядку. Как ты уже знаешь, я родом из Гендевы — старинного королевства, граничащего с Саварахом. Она исторически разделена на пять больших провинций: Велия, Дофалия, Пранди, Увеб и Заренга. Во главе каждой из них стоит герцог. Герцоги подчиняются только монарху и являются его очень дальними родственниками, не имеющими права претендовать на трон. Это не распространяется на правителя Велии, потому что им всегда является наследник престола, старший сын короля. Сам я из Заренги.
— Ну и зачем ты мне это говоришь? — равнодушно спросил Гудрон.
— Не сбивай, я ж сказал, что по порядку рассказываю!
— А, ну тогда продолжай…
— Ну так вот. На чем я остановился? Ага. Как я уже сказал, герцоги подчиняются королю, однако в то же время обладают очень большой самостоятельностью. Все свои внутренние дела решают сами, платят в столицу достаточно небольшие налоги, все остальные деньги остаются в их распоряжении. Ну и так далее. Велия, несмотря на свой статус, — самая маленькая из провинций, как раз граничащая с нашей Заренгой. Нынешний ее правитель сильно недоволен таким положением вещей. Он, как будущий король, считает, что герцогства уж слишком самостоятельны, что Велия несправедливо мелкая и всё такое прочее. В общем, он решил уже сейчас начать укреплять королевскую власть и подчинять себе остальные земли.
— Разве ж это плохо? — удивился Гудрон.
— Ну знаешь! Если ты будущий правитель одной из этих провинций, то для тебя это плохо!
— Но для государства-то, наверное, хорошо… — задумчиво предположил кузнец.
— И с каких это пор ты вдруг стал разбираться в политике и управлении?! — разозлился обиженный вельможа. — Если я правильно помню, ты всю жизнь за наковальней провел, а образования у тебя вообще нет!
— Ладно, извини.
— Зря я с тобой пошел.
— Ты сам вызвался, тебя отговаривали. Но ты сказал, что не можешь пойти домой в силу определенных причин. Это те же причины, почему ты напал на Валена?
— Да, — после долгого молчания ответил Ральдерик и нахмурился еще больше.
— Ну, так что там дальше-то было? — вернулся к основному разговору Гудрон, уже не пытаясь притворяться равнодушным и незаинтересованным.
Устало вздохнув, гендевец продолжил рассказ.
— Как оказалось, он решил начать именно с Заренги. В общем-то, это вполне логично. Только я об этом тогда не знал. И вот, примерно четыре месяца назад мы с ним кое о чем поспорили. Спорили на желание. Я проиграл. Он точно мухлевал!