— Значит, по-твоему, где бы мы ни находились, где-то поблизости обязательно есть одно из владений Фанизидов? — уточнил Гудрон.
— Скорее всего, да, — подтвердил гном.
— Я вот тут подумал, — подал голос Шун. — Если их города равномерно раскиданы по всей стране, как мы найдем тот единственный, который нам нужен?
На это гному было нечего ответить. Все приуныли, уже предвкушая блуждания по огромным пространствам Гирастана в поисках какой-нибудь захудалой деревни, в которой держали Тальру. Однако, решив, что отступать уже давно поздно, а девушку спасти все-таки надо, путники смирились со своей судьбой и морально приготовились к долгой дороге.
Примерно к трем часам дня товарищи вошли в село, где им подтвердили, что они действительно находились в славном государстве Гирастан, да хранят боги его вечно. Там же удалось по дешевке приобрести пару черных сапог для Шуна, чему тот был несказанно рад, и узнать путь до ближайшего города, управляемого представителем семейства Фанизидов.
— А вы, кстати, кто такие? — спохватились под конец селяне, к которым никогда и никто не приходил с запада.
— Мы — мирные путники. Пишем книгу о своих странствиях, — соврал Ральдерик, помахав в воздухе отобранной у Дунгафа тетрадкой.
— А как вы сюда попали? — удивились доверчивые крестьяне.
— А мы из Каланура по болоту пришли, — решил сказать правду Гудрон, ленясь придумывать что-нибудь иное.
— По болоту?
— Ну да.
— По тому самому болоту, которое обычно называют Чёртовым?
— Наверное, мы не спрашивали, как оно называлось…
— По тому самому болоту, которое считается непроходимым, и из которого по слухам никто и никогда не возвращался?
Путники задумались и переглянулись.
— Ну, мы бы не сказали, что оно такое уж и непроходимое, — проговорила, наконец, Филара. — Скорее просто неприятное… А у вас в окрестностях сколько болот?
— Одно.
— Ну да, значит, именно его мы и пересекли, — заключил Шун, игнорируя перекошенные от удивления и страха лица местных жителей.
Поблагодарив за помощь и попрощавшись, отряд поехал дальше. Им вслед молча смотрела вся деревня. Потом селяне переглянулись, задумчиво поглядели в сторону топи, пожали плечами и вернулись к своим делам, решив, что им нет дела до сумасшедших, которые ходят по Чёртовому болоту, как по дороге.
Согласно полученным от крестьян сведеньям, до Лапады — ближайшего города, управляемого Фанизидом, — путники должны были добраться к следующему дню. Утром всю мужскую часть отряда ждал сюрприз. Все со смесью удивления и испуга смотрели на Филару. Девушка надела темно-зеленое платье до пят с длинными рукавами и высоким вырезом горловины. Роскошная белобрысая грива была заплетена в толстую косу и уложена на затылке кренделем.
— Ну как? — спросила спутница, крутанувшись волчком и взмахнув подолом, отделанным белыми рюшечками.
— Эээ… Ты это чего? — выдавил из себя Гудрон.
— Необычно, — подтвердил Дунгаф, склонив голову. — Скорее даже непривычно.
— А мне нравится! — заявил Шун со своей братской точки зрения.
— Ну хоть кому-то, — Филара обиженно закусила губу и разгладила складки на животе.
— Нам тоже нравится, — заверил ее герцог. — Просто это слишком уж отличается от того, что ты обычно носишь. Вот мы и удивились…
— Я обратила внимание на то, как одеваются женщины в этой стране, — пояснила девушка. — Местных обычаев я не знаю, поэтому решила не рисковать и не выделяться из толпы.
— А платье-то ты где взяла?
— Я ж рассказывала о своей семье. Еще два месяца назад у меня вся одежда такой была. Просто захватила с собой парочку.
— Помнится, однажды я просил тебя одеться менее откровенно, — припомнил кузнец. — Ты тогда почему-то об этом одеянии и не вспомнила…
— Я его не очень люблю, поэтому по возможности стараюсь не надевать. Кстати, завтрак давно готов.
Уже через два часа они подходили к воротам Лапады, круглосуточно охраняемым доблестной стражей славного Гирастана, да хранят его все свободные на данный момент боги…
8
Возле ворот толпился народ, желавший попасть в город. Здесь были и крестьяне с телегами, груженными сельхозпродукцией, и какие-то вялые монахи, судя по виду сильно жалевшие, что покинули родной монастырь. Также попадались редкие всадники, несколько нищих, а еще бродячий цирк в красочных фургонах. Коровы мычали, куры кудахтали, лошади ржали, народ гомонил, шут, сидевший на крыше цирковой повозки, играл на губной гармошке, а озлобленная стража орала благим матом на тех, кто пытался попасть в Лападу без обязательного досмотра. Пыль стояла столбом. Очередь практически не двигалась. Компания пристроилась в конце толпы и с интересом стала изучать сборище, порой ловя на себе недоуменные взгляды монахов и прочих прохожих. Какой-то попрошайка, опытным взглядом выцепивший потенциально самого богатого и благородного из гостей города, ныл возле Мерзавца и надоедливым голосом клянчил у Ральдерика на хлебушек. Герцог стоически это терпел и не обращал на нищего внимания в течение примерно пятнадцати минут. В конце концов, тот сдался и пошел доставать кого-нибудь более жалостливого и с менее устойчивой нервной системой.