Он повертел оружие в руках и положил рядом с собой на траву. Затем он вытащил набор средств первой помощи, три пакета с пищей и вынул из гнезда в передней части капсулы небольшой приемник-передатчик.
Он выждал еще мгновение. Туча вдруг затмила солнце, и концерт насекомых сразу стих.
«Вперед, — подумал он, — вперед, Грегуар Грегори! Надо отыскать остальных…»
Он медленно поднялся, перенес тяжесть тела на правую ногу и скривился от боли. Он заткнул светомет за пояс, сунул продукты в один карман, аптечку — в другой. Оставалась только рация — ее он взял в левую руку.
В последний раз он глянул на капсулу. Сейчас это был просто металлический саркофаг, пустой и бесполезный. Небольшой двигатель израсходовал, видимо, почти все горючее, но все же доставил его на планету живым и невредимым.
Он двинулся к вершине холма. Его правая рука лежала на рукоятке лазера, и он не отрывал глаз от темной стены чужого леса. Там могли скрываться все опасности нового мира.
2
На краю леса Грегори остановился. Правое бедро горело, ногу словно парализовало. Он положил рацию на траву, которая здесь, под деревьями, была выше, и присел в узкую полоску тени. Его взгляд не отрывался от зеленоватого сумрака, заполнившего просветы между гладкими коричневыми стволами громадных деревьев. Светлые облака затянули все небо, но их почти не было видно сквозь густой потолок темной листвы.
В лесу его могли подстерегать бесчисленные опасности. «Но ничто, — подумал он, — не устоит перед светометом». Его рука машинально легла на холодную гладкую рукоятку. Он мог сжечь весь лес, чтобы устранить любую угрозу, скрытую в его сумраке.
Он покачал головой. Светомет не сможет защищать его долго, если он одинок в этом мире, на таком невообразимом расстоянии от Земли. Надо разыскать остальных. Его взгляд остановился на рации… Вызвать остальных!
Позывные были выгравированы на корпусе рации. Их было тридцать: они соответствовали двадцати девяти другим спасательным капсулам и главному кораблю «Ланжевен-2».
Корабль… Он вспомнил ужасающий взрыв, который, должно быть, потряс мир, пока он в добром здравии, хотя и без сознания, спускался в это чужое лето. Осколки корабля рассеялись, наверное, на километры. Если только корабль не затерялся в глубинах космоса или не растаял в языках пламени чужого солнца…
Его пальцы дрожали, когда он касался клавишей. Он набрал позывные первой капсулы, автомат послал номер его личного кода, соответствующий номеру его капсулы. Потом он перешел на морзянку. И стал ждать ответа, слушая шорохи леса и верещание насекомых, которые сначала смолкли, а теперь вновь начали свой концерт, словно он передал им какой-то тайный сигнал.
Он вызвал вторую капсулу, потом третью.
Первые капли дождя заставили его вздрогнуть; он растерянно глянул на светло-серое небо. Ветер посвежел, и вдруг над горами прокатился гром.
Он опустил капюшон комбинезона, закрыл рацию и поднялся. Через несколько секунд дождь превратился в ливень. Он вошел в лес и остановился, как только ветви деревьев укрыли его от струй. Из глубины леса шел пряноватый запах. Он заметил, что листья были на самом деле иголками, собранными в плотные зонтики. Они могли быть опасными… Все могло быть опасным, враждебным, вредным. Отныне он должен доверять лишь собственным знаниям и навыкам, полученным за время долгих достартовых тренировок.
Как и другие, он был приучен к смене условий. Осторожность и недоверчивость были привиты ему вместе с сопротивляемостью. Как и другие, он ничего не терял, покидая Землю, ибо его полностью переделали, превратили в инструмент для завоевания иного, неведомого мира, до которого ему предстояло лететь сквозь просторы космоса десять лет в глубочайшем сне во чреве корабля.
Он сжал зубы. В нем все еще жили неуверенность и страх перед полным одиночеством.
Три первые капсулы не ответили. Они разбились или исчезли вместе с кораблем.
Правда, они могли оказаться слишком далеко для его рации. Но это было маловероятно. Капсулы должны были покинуть корабль почти одновременно, хотя и не зависели друг от друга. А может, они не успели? В памяти не сохранилось ни одной подробности. Он ничего не мог вспомнить.
Дождь превратился в серый туман, в котором тонули лес, небо и светлая зелень холмов. Он тщательно осмотрел кору дерева. Она состояла из многочисленных красных и коричневых чешуек. Он осторожно коснулся ее — дерево как дерево. Он запрокинул голову и с подозрением посмотрел на черный навес ветвей. Одинокая дождевая капля разбилась о его щеку. Все казалось спокойным, привычным, почти земным.
«Если я здесь не один, — подумал он, — мы здесь поработаем на славу!»
Они добьются успеха, даже если корабль исчез со всем их грузом: машинами, инструментами, растениями и животными. Они приспособятся к местным условиям, будут бороться, создадут колонию. Позже, когда прилетят другие люди, они найдут здесь Новую Землю.
Слабая надежда затеплилась в его сердце. Если ему не удастся связаться с другими по радио, он отправится на их поиски, будет плыть по рекам, приручит животных для верховой езды. Он будет идти вперед, перевалит через высочайшие горы.
Всему этому его научили за долгие годы тренировок перед стартом. Он умел укрываться от холода, анализировать пищу, обнаруживать опасности новой среды. Все это отпечаталось в его мозгу, в подсознании, кончиках нервов.
В глубине леса послышалось ворчание. Грегори обернулся, сердце его забилось. Это не был гром. Он насторожился и различил сквозь шум дождя глухой храп. Определить расстояние было трудно, но вряд ли это было далеко.
«У меня есть светомет, — сказал он себе, — есть рация и пища. И аптечка. Почему бы не пойти посмотреть?»
На мгновение он подумал о капсуле. Она могла оказаться полезным убежищем. К тому же ему еще пригодятся металл и детали двигателя. Но тут он вспомнил о маяке. Капсула посылала сигнал на частоте, которую автоматически принимал его приемник. Он мог в любой момент запеленговать ее и вернуться.
Он прислушался, но храп стих. Грегори углубился в лес.
3
Ковер из иголок потрескивал под его ногами. Высоко над ним по ветвям хлестал дождь. Иногда он чувствовал холодок упавшей капли. Подлесок был полон странными запахами. Он казался вымершим. Грегори подумал, что животные, наверное, убегают при его приближении. По крайней мере, мелкие: грызуны и беззащитные птицы, напуганные чужаком, свалившимся с неба.
Но другие…
Едва он подумал о них, вновь послышался громкий храп. И теперь значительно ближе.
Грегори остановился, прислонился спиной к дереву. Боль в ноге снова вернулась. Он вытащил аптечку, прислушиваясь к пугающему храпу. Дрожащей рукой сделал первую инъекцию, потом проглотил две таблетки. Ему хотелось лить. Но вода осталась в капсуле.