Шил тяжело вздохнул: нет, все-таки, некоторыми своими изделиями он мог гордиться. Хотя, конечно, бывали и досадные промахи, а также не менее досадные недоразумения — глаза бы не видели тех андроидов из скандально знаменитой серии со снятыми ограничителями.
Шил не торопясь прошел в ванную комнату, заперся, лениво разделся и залез в бассейн, исхитрившись заткнуть сток босой пяткой. Блаженно откинувшись в теплой прозрачной воде, Шил пристроил на свой нос очки.
— Только истинный холоднокровный может оценить, какое это благо — наличие теплой воды…
На внутренней стороне стекол, обыкновенных с виду очков, был прикреплен крохотный проектор, с помощью которого прямо на сетчатке воссоздавалась картина, транслируемая устройством-шпионом, висящим сейчас на оконном стекле все того же двести семнадцатого номера. Изображение было чуть искаженным, словно наблюдатель смотрел через мощный широкоугольный, почти панорамный, объектив. Зато оно было цветным и объемным, что создавало самый настоящий эффект присутствия. Правда звук, снимаемый лазерным сканером с колебаний оконного стекла, был несколько глуховат и без полутонов, опять-таки, зато стерео. Кроме этого, были предусмотрены еще некоторые дополнительные удобства, как то: возможность управления шпионом, сменный спектр съемки (инфракрасный, ультрафиолетовый и т.д.), сканирование гравитационных возмущений (реконструируемая картина почему-то всегда получалась в таких тонах, что Шила как правило начинало подташнивать — где-то он чего-то явно недоработал, а посему этим удобством старался не пользоваться, только в случае крайней необходимости), ну и еще кое-чего, так… по мелочам.
Шил «повертел» головой, разглядывая внутреннее убранство двести семнадцатого. Интерьерчик радовал глаз, но, впрочем, надо отметить, был без особых излишеств. Как органичное дополнение, в общую композицию оказались вплетены две фигуры. Толстый краснолицый лысый здоровяк, без сомнения родом откуда-то с Венеры, вольготно развалившийся в огромном кресле (в принципе рассчитанном на двоих, но явно не на таких фундаментальных), и неподвижно застывший в неудобной, нелепой позе, слегка по-куриному наклонив голову, с идеальными чертами лица (которое при всей индифферентности выражения умудрилось сохранить налет постной скуки) — типичный андроид.
«По-моему, я эту физиономию где-то уже видел», — подумал Шил, вглядываясь в инкубаторский фас андроида. — «Клянусь хвостом моего папы, это — начальник патруля, который меня задержал!!! Только в штатском. Но я, конечно, могу и ошибаться. Даже мой папа не различает андроидов по лицам, только по характеру.»
Сначала Шилу показалось, что эти двое беседуют друг с другом. Но потом обнаружился третий участник мизансцены. То, что это живой организм, чувствовалось сразу, на интуитивном уровне, но его внешний облик… К тому же он постоянно эволюционировал. Иногда на мгновение он обретал смутно знакомые очертания и вновь трансформировался уже в нечто и вовсе фантасмагорическое — какой-то безумный конгломерат мерцающих трубочек и пульсирующих колбочек, которые при следующей трансформации обретали подобие рук, ног, глаз… и вновь превращающихся в бог ведает что.
Лишь одна деталь отличалась завидной стабильностью — кольцо многогранной формы. На каждой грани явственно видна была закорючка напоминающая букву "F".
— Клянусь всеми хвостами рода Шайенов! Пусть мой собственный станет короче на двадцать сантиметров… если… мои глаза видят не то, что видят! Да, чего там, я сам откушу эти несчастные сантиметры!!! Но, все-таки, это же натуральный…
8
— А этот-то откуда взялся? — растерянно спросил кентавр, переводя взгляд с невозмутимого О'Хары на демонстративно индифферентного Этуаля и вновь косясь на тело крупного мужчины лет сорока, распростертое ничком поперек входа в пещеру. — Он никак не мог проскочить мимо меня.