Собрание, к сожалению, на нет разрушило планы несостоявшихся арендаторов. Жители одной, самой длинной улицы села, согласились нанимать пастуха на лето, другая часть деревни отказалась. Крестьяне это объяснили тем, что им просто нечем платить, денег они не держали в руках уже больше года. Они выбрали другой вариант – каждый в отдельности или по группам (2-3 семьи) будут пасти скотину. Многих в этом деле выручали дети, особенно во время летних каникул.
Увидев безысходность положения, напарники Иванова не стали испытывать счастье в селе, они подались в Омск. Скорее всего, они сделали правильный выбор. Им было только за 20 лет, Владимиру – уже за 40. Он первым дал согласие пасти скотину. Дал согласие от безысходности. У него не было ни денег, ни семьи, ни двора.
Пасти скот неподалеку от деревни, как думал моложой пастух, Иванов, ничего не стоило. Оказалось, что это далеко не так. И этому ремеслу надо было учиться. Советы селян пастух не игнорировал, стремился их выполнить. Крестьяне в ответ на это платили добрым отношением и даже заботой. Зная о том, что пастух живет в одиночестве, кое-кто в период выгона скота или дойки совал ему в руки все, чем была еще богата сибирская деревня в период затухающей псевдоперестройки: мясо, молоко, яйца, хлеб. Кое-кто давал и самогонку. Хотя они прекрасно знали, что баба Мотя, у которой он снимал угол, делала самый лучший первач.
Прошел месяц. Иванов уже по-настоящему научился ездить на лошади. Он на первых порах ходил как парализованный: болела задница, от непривычки ныла спина. Пес Матрос стал ему настоящим помощником. Он понимал все команды своего хозяина и был грозой для всех четвероногих. Особенно для тех, кто щипал траву вдали от общего стада или украдкой бежал на поле, где зеленела пшеница.
В Кормиловке все больше и больше стали говорить о добропорядочности пришлого пастуха. Иванов благодарил сельчан за теплые слова, нередко улыбался. Во время дойки он отходил от стада на метров двадцать-пятьдесят и садился на переносной стульчик, который ему подарил старик-бобыль. Неподалеку от него паслась кобыла Сивуха. Пес Матрос всегда был рядом с хозяином. Он никогда не забывал о своих обязанностях. Прежде чем тявкнуть или побежать за четвероногим нарушителем порядка, он сначала смотрел на хозяина, ждал его жеста.
Последние новости в деревне и в стране до Иванова доводила баба Мотя. Доводила почти в одно и то же время, в 22 часа, когда ее постоялец садился за стол ужинать. Она за несколько минут успевала обрисовать каждого жителя села, и что с ним или с ней произошло сегодня. Содержание новостей все больше и больше стало касаться и пастуха. Однажды она, как бы невзначай, намекнула ему о том, что деревенские ищут ему невесту. Владимир ее намек пропустил мимо ушей, не до этого ему было. Он был занят, да и прошлая семейная жизнь хороших воспоминаний у него не оставила.
Время неумолимо двигалось вперед. Он заставляло Иванова все больше и больше задумываться над смыслом своей жизни, ворошить свое прошлое. Размышлять ему никто не мешал, один в поле. Несмотря на то, что его жизнь основательно потрепала, он ни имел ни богатств, ни женщин. Образ школьницы Маши, которую он никогда в жизни не целовал, все еще господствовал в его голове и в сердце. Он сейчас сожалел, что женился на учительнице и прожил с ней десять лет. Жил с той, которую никогда не любил. Жить с очередной женщиной и не любить ее, жить просто так, жить и влачить жалкое существование, особенно в это тяжелое время, ему не хотелось…
В середине лета в холостяцкой жизни пастуха неожиданно появилась женщина. Был воскресный день. Пригнав стадо на обычное место дойки, Иванов направился к небольшому березовому колку. Из-за сильной жары Сивуха и Матрос то и дело нервничали. Лесная прохлада нужна была и наезднику. Он слегка пришпорил коня и повернул свою голову в сторону деревни. И на какой-то миг замер. Вдалеке от себя он увидел женщину с ведром. Сомнений не было, она шла в его сторону. Она была одета в спортивный костюм. Двигалась она неторопливо, с достоинством. Несмотря на ее очертания, Иванов чувствовал, что она радовалась солнцу и сказочной сибирской природе. Наездник приложил руку ко лбу и неожиданно для себя вспотел. Причиной этому был внешний вид женщины. Она была среднего роста, стройная. Спортивный костюм черного цвета с белыми полосами на рукавах куртки и на брюках, которые обтягивали ее стройные ноги, не скрывал ее фигуру, наоборот, дополнял ее женственность. Длинные каштановые волосы, обвивающие тонкую шею, были перекинуты на обои плечи и концы их ниспадали на ее тугие груди. Ее лицо было немного продолговатое, высокий прямой лоб, тонкие губы были слегка подкрашены помадой. Глаза были голубые, большие, с длинными ресницами.