Влад вскинул карабин, метя в мерзкое насекомое, но Мирон остановил его.
— Оставь, — бросил он, отводя дуло карабина в сторону. — Его убили не падальщики.
Мирон был прав. Жуки-падальщики жадные, но трусливые твари. Они могут часами ползать возле раненого, ожидая поживы, но, пока он дышит, пока может пошевелить, хоть пальцем, первыми не нападут никогда.
Мирон подобрал осколок кирпича, покачал его в руке, точно взвешивая, и коротко метнул на грязный, покрытый трещинами, асфальт. Осколок гулко удалился о дорогу и покатился, петляя и подпрыгивая. Тотчас их щелей и провалов в асфальте взметнулись тонкие гибкие щупальца и цепко обхватили приманку.
— Назад, — крикнул Мирон, хватая Влада за рукав куртки.
Они бросились за кирпичную кучу, со всей отчётливостью понимая, какая жуткая участь ждала их, ступи они на асфальт.
Кот и Анхель, нервно озираясь, подошли и опустились рядом, звякая и лязгая многочисленной амуницией.
— Кот, гранату, — скомандовал Мирон.
Новобранец торопливо отстегнул от ремня гранату, похожую на теннисный мяч, и протянул Мирону.
— Глаза закройте, — напомнил Мирон и, дёрнув чёрную круглую чеку, метнул тускло блеснувший кругляш за кирпичную кучу.
Послышался глухой удар гранаты об асфальт и через пару секунд ревущее пламя взметнулось высоко вверх, обдавая всё вокруг нестерпимым жаром. Граната была термической и не стоило опасаться шальных осколков. Зато раскалённый напалм, стекая в щели и провалы, сжигал всё на своём пути, уничтожая затаившуюся под асфальтом смерть.
Заглушая гул пламени, раздался жуткий треск и невыносимый вой смертельно раненой твари. Земля под ногами вздрогнула и Кот, нелепо взмахнув руками, упал.
Влад схватил новобранца за ворот куртки и помог встать.
В следующее мгновение стало тихо. Абсолютно тихо. Никаких шорохов, никакого ветра. Мирон поднялся во весь рост и вышел из-за укрытия. Влад и новобранцы поспешили за ним.
Прямо за кирпичной кучей зияла яма, на дне которой лежало нечто, схожее с толстой громадной гусеницей. Длинные обожжённые напалмом щупальца были разбросаны во се стороны. Их были десятки и часть из них вплавилась в горячий асфальт. Те, что избежали такой участи, судорожно вздрагивали в последней горячечной агонии.
Мирон встал на краю ямы и короткой скупой очередью разнёс голову твари, увенчанную короной нелепых наростов и дюжиной чёрных глаз. Пули разорвали мягкую кисельную плоть и дно ямы тотчас наполнилось мутной зелёной жижей.
— Уходим, — сказал Мирон, — вспышку могли засечь.
Новобранцы подошли к яме, с ужасом разглядывая останки существа. Совсем рядом, на исковерканном взрывом асфальте, лежал и остов бойца. От пламени взрыва куртка на нём сгорела, обнажив голые кости. Анхель, увидев это, страшно побледнел и несколько раз перекрестился, бормоча что-то по-испански.
Мирон снова пошёл первым, держа наготове автомат. За ним, ступая след в след, тронулись новобранцы. Задержавшись у остова бойца, Влад наклонился, сорвал с шеи скелета медальон и сунул его в карман.
Приближались сумерки. Чужое оранжевое небо становилось тяжёлым, бурым и, казалось, вот-вот рухнет всей своей громадой на мёртвый город. Стали просыпаться ночные стервятники и одного из них, вылезшего было из громадья каких-то обломков, Мирон срезал из автомата. Настало время определяться с ночлегом, и был выбран одинокий дом, стоящий на пустыре.
Дом оказался почти не повреждённым. Лишь окна и двери зияли как пустые оскаленные пасти. Зато, все три этажа и, даже, крыша были целёхоньки. Мирон обошёл мрачное, давно покинутое жилище и остался доволен. Он подал знак заходить и маленький отряд, держа наготове оружие, вошёл внутрь.
Большой холл от пола до потолка был чёрным от копоти и завален каким-то хламом. Повсюду, отбрасывая причудливые мрачные тени, висели лоскуты паутины. Она обладала прочностью рыбачьей сети и приходилось пустить в ход ножи, чтобы пройти вперёд.
Хозяева паутины были здесь же. Они испуганно жались по углам, никак ни ожидая такой крупной добычи. Мирон велел пауков не трогать. Эти хищники, хоть и оказались размером с кулак и обладали огромными клешнями и жвалами, для людей опасности не представляли. Зато, смогли бы оказаться полезными, заползи в дом какая-нибудь ядовитая дрянь.