На один бесконечно долгий миг Стиву показалось, что он спит и просто видит сон – неправильный сон, от которого хотелось как можно быстрее проснуться и одновременно продлить его на неопределенный срок, в котором туманное будущее так тесно мешалось с безвозвратно потерянным прошлым.
- Бак… - продравшись, в конце концов, сквозь толпу, Стив позвал неуверенно и хрипловато, словно его вот-вот накроет приступ астмы. Баки, чуть помедлив, обернулся, и капитан увидел совершенно то, что ожидал – враз помолодевшее, гладкое, без намека на щетину лицо и глаза… те же голубые, только уже без перспектив: «Куда мы идем? – В будущее!», а покорные и покоренные, усталые. – Ваше Высочество…
- Привет, Стив.
Физически непреодолимой преградой между ними повисло молчание. Единственное, на что Стиву сейчас могло бы хватить сил, единственное, чего он хотел в эту минуту сильнее, чем отменить к чертовой матери этот не имеющий права на существование судебный процесс, так это сгрести Баки в охапку и крепко-крепко обнять. Или хотя бы сжать рукой его плечо, давно забытым бруклинским жестом говоря: «Я здесь, друг. Я рядом с тобой. И пусть небо рухнет, но сегодня я тебя не оставлю».
В итоге Стив не смог себе позволить ничего из этого. Люди, сориентированные на Капитана гори в аду его известность Америка, начали узнавать в Баки… Баки. Солдата. Как искра по бикфордову шнуру, по толпе неотвратимо покатилась молва.
- Ваше Высочество, - делано откланялся Старк и моментально скривился лицом, но, как ни странно, не из-за Баки, которого словно в упор не увидел, а от чего-то, что нашел достойным своего внимания где-то там, откуда только что пришел и куда неопределенно махнул рукой. – Ради восполнения моих зияющих пробелов в познании вакандской культуры: вы всех своих подчиненных женского пола обязываете бриться наголо? – он выразительно посмотрел на темнокожую, стриженную практически под ноль девушку, как тень сопровождающую Т’Чаллу. – Это у вас посвящение в ближний круг такое? Или выражение преданности?
Повисла секундная неловкая пауза, во время которой Стив успел всерьез испугаться возможной реакции телохранительницы Т’Чаллы, явно не знакомой с отвратительной манерой Старка заводить разговор.
- Если я верно понял, о ком идет речь, мистер Старк, то, спешу вас разуверить, мисс Хартманн не моя подчиненная, - ровно ответил Т’Чалла со спокойствием, присущим человеку, полностью владеющему ситуацией. – И она никоим образом не член ближнего круга.
- Очень жаль. В противном случае к ней было бы куда больше доверия, - буквально миг спустя он полушепотом воззвал к пустоте. - Пятница, достань мне досье на… как вы ее назвали? Мисс Хартманн? Она немка, да?
- Стив… - в приоткрывшихся дверях появилось серьезное лицо Шерон. – Они готовы начать.
Уточнить у Т’Чаллы, о ком секундой ранее шла речь, он не успел. Вслед за исчезнувшей Шерон высокие двойные двери призывно распахнулись, и судебный пристав пригласил всех участников процесса пройти в зал заседания. Позволяя толпе себя увлечь, Стив в последний раз обернулся, ища глазами Баки, но тот, так же, как и сам Стив, в это мгновение обернулся на кого-то или что-то позади себя.
Едва только перешагнув порог и еще даже не обозрев как следует истинные масштабы катастрофы, Стив понял, что от него, наивного и до мозга костей простодушного, хранили тайны, намного большие и отнюдь не такие безобидные, как возвращенная к Баки рука, а также все остальное, в чем Стив не принимал ни прямого, ни косвенного участия.
Его больно кольнуло обидой за не оправдавшееся доверие к королю Ваканды, который, Стиву хотелось в это верить, не понаслышке был знаком с понятием чести. Его задела скрытность Баки, но ровно на одну секунду, до того, как в душу к нему вкралось понимание всех возможных причин.
Тот факт, что Тони оказался удивленным не меньше него, не помог. Совсем не помог, потому что, пройдя в громадную концентрическую залу, первое несоответствие действительности ожиданиям, с которыми Стив вынужден был столкнуться, – кресло, установленное прямо в центре, так похожее одновременно и на современное стоматологическое, и на то, которое нашлось в бункере Сибири, и на электрический стул, что кэп невольно сбавил ход, едва подавив в себе отчаянное желание попятиться назад. Кресел при более детальном рассмотрении оказалось целых два, идентичных, стоящих по отношению друг к другу спинка к спинке, подголовник к подголовнику.
Массивные металлические фиксаторы для рук и ног. Переворачивающие все внутри Стива верх дном головные шлемы с чем-то до дрожи напоминающим электроды. Куча прочей аппаратуры и проводов вокруг кресел. Тугие пакеты в капельных стойках и сражающие наповал хладнокровным спокойствием темнокожие медики, все это настраивающие и не оставляющие Стиву никаких сомнений в том, что Т‘Чалла и его люди здесь, пожалуй, единственные, кто ничуть не удивлен. Словно все происходящее в порядке вещей, словно так и надо, словно это – со всей скрупулезной дотошностью воссозданная пыточная – то, что Баки ожидало, словно это было… спланировано изначально.
Капитан Америка был повержен в самое сердце еще до начала заседания. Подлым ударом в спину от того, кому он доверял.
- Стив, спокойно, - сильная рука сдавила его плечо, увлекая в нужном направлении. – Идем, - Шерон подтолкнула его, пытаясь вести, но он не сдвинулся с места. – Ну же… - она зашептала настойчивее. – Все в порядке, так надо. Они знают, что делают, Стив. Барнс все знает.
- Это суд, а не дознание! – не выдержал капитан. - Они собрались здесь следственные эксперименты ставить? Они собрались усадить его в кресло?!
- Стив, пожалуйста, - Шерон положила уже обе руки ему на плечи, загораживая обзор и не оставляя никакого другого выбора, кроме как смотреть ей в лицо. – Это тайна следствия. Меня в нее не посвятили, - сквозь набат пульса в ушах Стив отчетливо видел, как шевелились ее губы. – Но они заверили, что Баки обо всем знает. Это все добровольно.
- Как будто у него спрашивали!
Полубезумный, едва ли видящий что-то, кроме проклятых кресел взгляд капитана метнулся к скамье подсудимых.
Лицо Баки, словно повинуясь какой-то незримой связи между ними, оказалось обращено в его сторону. На миг он прикрыл глаза и едва-едва, почти незаметно кивнул, мол: «Спрашивали. Знаю. Согласен».
Хорошо. Пусть так, но в отношении Стива это не изменило ровным счетом ничего. Невидимыми наручниками у него были скованы руки, во рту торчал невидимый кляп, в шею противно впивалась шипами невидимая привязь – цирковая обезьянка капитан Роджерс имел право голоса только на подмостках, разодетый в цветастый сценический костюм в окружении грудастых и длинноногих девчонок, пока растрясал толстосумов на деньги.
- Какое бы представление ты и твой новоявленный дружок-кошатник ни задумал, Роджерс…
Старк умолк, сделав все возможное, чтобы скрыть, как он подавился застрявшими в горле словами.
Впервые за все время, которое они знались, в моментально почерневших глазах кэпа Тони совершенно ясно рассмотрел такое несметное количество лезущих наружу демонов, словно именно сегодня в аду случился массовый побег.
Стив же имел глупость понадеяться, что этим все закончится.
Еще ни разу в жизни он не ошибался так сильно.
А адов круг, он на то и адов, чтобы умирать и возрождаться для продления страданий. Снова. Снова. И снова.
Названная свидетелем защиты, чеканя шаг стуком каблуков, к трибуне поднялась та самая мисс, белокожая и светловолосая доктор из госпиталя Ваканды, как выяснилось, с фамилией, такой же фальшивой, как и ее длинные вьющиеся волосы, что запомнились капитану при их первом знакомстве.
«Правда – вещь субъективная, - однажды просветила его Наташа. – Все ее видят по-разному, как и меня. Это удобно».