– Но почему он все это сделал? – вырвалось у Джокта, который тут же пожалел о сказанном.
– Ты разве не рад? Какая теперь разница? – Улыбка Барона погасла, теперь он только грустно усмехался. – Комендант «Австралии» – вояка не по назначению, а по призванию. Живи он даже в мирное время, а все равно военная косточка выпирала бы. Конечно, быть хайменом – значит нести определенные обязанности перед людьми своего круга… Но сейчас, когда Бессмертным без разницы, кого растереть в порошок, не все смотрят на одни и те же вещи одинаково. Кому-то поступки Старика покажутся сплошным сумасбродством. Даже то, что он решил стать комендантом Крепости и вбухал больше половины собственных средств в военные разработки… Вот только побольше бы сейчас таких сумасбродов…
– Ты – еще один, – ввернул Джокт.
– Я не в счет. Простой пилот. Даже не лучший. Нечто в миллион раз меньшее, чем даже пешка. Хотя, знаешь, после нашей победы Старик вполне может стать одной из самых влиятельных фигур Солнечной. Ведь все, что он вложил, вернется ему с процентами. После победы…
Выговорившись, Барон наконец-то присел на край гравикойки и только тут задал себе вопрос, а почему это его друг не спит?
– Когда думаешь ложиться? Тебе не кажется, что это уже перегибы?
– Я… решил поработать на компьютере. – Джокт почувствовал, как краснеют мочки ушей, что происходило каждый раз, когда ему приходилось врать.
Тут они были схожи с Гавайцем. Что-что, а врать не умел ни один, ни другой.
– Понятно. Опять играешь? Не боишься стать этим… инфонариком?
– Не боюсь. – Поняв, что ложь не удалась, Джокт уселся рядом. – Полковник Бар Аарон говорит, что в моем возрасте уже не грозит оторваться от реальности.
– Не грозит оторваться? Сейчас посмотрим… И, не дожидаясь разрешения, Барон подскочил к столу, поворачивая экран.
«Великая Мамба вызывает Питона Джокта! У нас проблемы. Атакованы группой „Кнопок"!» – бежало в строке вызова на фоне звездного пространства, расчерченного прицелами.
– Снова Каталина?
Джокт боялся, что Барон начнет издеваться, тонко, обидно, – иногда это получалось у него очень даже мастерски. Но такого не произошло.
– Это она? – Барон повторил вопрос.
– Она, – выдохнул Джокт, посмотрев на экран.
– Ты что, влюбился в жителя виртуальности? В сумасшедшую?
– Каталина не сумасшедшая! – Джокт поджал губы.
Барон оставил издевки, но его лишь наполовину справедливые упреки жалили больно.
– Ты должен понимать, что это все несерьезно. В это время ты должен спать и видеть десятый сон! Понимаешь, что твоя привязанность к Каталине уже начала тебе мешать?
– Ничего, завтра начинаются установочные вылеты в новых тройках, высплюсь после обеда…
– Выспишься. Только предварительно провалишь всю тренировку. У тебя ведомые – асы! Разве не понятно? Теперь нужно постоянно держать форму. Давай-ка укладывайся, попроси у индапа глубокий сон и забудь о ней. Хотя бы на сегодня.
– Не могу, – покачал головой Джокт, зная, как глупо выглядит его объяснение, – ты же видишь, там сейчас свалка начнется, она ждет… Она верит, что я приду в ее Игру.
– Давай сообщим, что ты погиб. Погиб смертью героя, сбив десять линкоров и двадцать крейсеров. Давай?
– Торпед не хватит, – совсем уж скис Джокт, – и в этой игре невозможно сбить неучтенный линкор или крейсер… К тому же слово «погиб» для них ничего не означает. Так же, как и «воскрес». Для них все это – Вечная Игра. Игра навсегда!
– Ладно-ладно, я пошутил. Но все равно, так нельзя, – смягчил тон и стал оправдываться Барон. – Конечно, это не мое собачье дело, но тебе же завтра… Да какое там! Сегодня! Тебе не играть сегодня предстоит, а лидировать в новой тройке! Виражи, провалы, подъемы… Если что-то пойдет не так, как ты будешь объясняться со Спенсером и этим… третьим, неулыбчивым?
– Смоки, – механически подсказал Джокт.
– Смоки, – повторил Барон, – Он точно не поймет, сочтет за блажь! Утрата доверия со стороны ведомых – дрянная вещь!
Заметив, что Джокт остается безучастным ко всем наставлениям, Барон снова сел рядом, обхватив друга рукой за плечо.
– Знаешь, Джокт… Как-то не везет тебе в личной жизни… Лиин. Теперь – вообще что-то невообразимое.
– Она не женщина. Ей всего пятнадцать, – зачем-то огрызнулся Джокт. – Вся проблема в том, что я очень хорошо все воображаю. Понимаешь?
И дальше Джокт рассказал все – про собственные чувства, когда он увидел Каталину почти обнаженной, про размышления над судьбой всех несчастных информационных наркоманов.
– Как это раньше называлось? Каторжники, прикованные к веслам на галерах? Только их галеры никогда не придут к берегу. Или они не заметят этого берега… Ни берега, ни самих цепей. Но зато я – вижу! Это ужасно, Барон! Если Старик когда-нибудь станет большой фигурой, попроси, чтоб он навсегда решил вопрос с мальчишками и девчонками, что падают на дно жизни, не замечая этого падения…