Лёгкую, сладкую дрожь, которой я, как ни старалась, так и не научилась сопротивляться.
– Ваше Высочество, – я замерла и медленно повернулась к графу, низко склоняя перед ним голову, – У вас сегодня так много забот, прошу, не обращайте внимания на простую гунири. Позвольте мне вернуться к своим обязанностям.
Хоть бы он догадался, на что именно я ему намекала.
Во-первых, на то, что я сегодня не “Аль”, а “Ичель” или в самом крайней случае “Иль”.
Во-вторых, что я была сейчас занята нашим общим делом, и мне было чрезвычайно необходимо поскорее добраться до Теалинда, а вместе с ним – и до его драгоценного сокровища.
И в-третьих, что у Дейрана сегодня действительно были куда более важные заботы, чем очередной разговор со мной, к тому же на глазах практически у всего Касэта. Или, во всяком случае, у самой богатой и властной его части.
– Подними голову, – приказал граф, и я с непривычной для себя внешней покорностью исполнила его требование.
Похоже, мой намёк не остался нераспознанным. Во взгляде Дея не было просьбы, с которой он изначально обратился, или тепла, с которым он смотрел на меня обычно. Мужчина вернулся к роли уверенного, величественного хозяина целого бала, а значит, и моего собственного хозяина.
Хотя даже с этой непривычной сменой поведения ему определённо было неописуемо далеко до непререкаемой, зловещей властности Раама, которую тот играючи демонстрировал одним лишь выражением своих таинственно-сумрачных глаз.
– Твоя обязанность – развлекать всех присутствующих на балу. И так уж вышло, что я тоже на нём присутствую, – заметил Дейран, продолжая удерживать меня за руку.
Я снова опустила взгляд, и от этого движения объёмные серьги в моих ушах заметно звякнули о широкое золотое ожерелье.
– Конечно, Ваше Высочество. Простите мою дерзость, я об этом не подумала.
Я совершенно не понимала, чего он от меня сейчас хотел. Мне казалось, что последние пару дней до бала мужчина как можно старательнее меня избегал. Вероятно, случившийся в моих покоях “инцидент” его всё-таки в достаточной степени встревожил, и моё спонтанное объяснение без толики вложенной в него божественной силы не смогло в достаточной мере успокоить переживания графа по поводу его психического состояния. Так почему же он решил поговорить со мной теперь, когда вокруг было так много ненужных свидетелей? И почему вмешался в мою попытку добыть для него артефакт? Не мог же он передумать насчёт экзорцизма, в конце концов?
– Я хочу потанцевать с тобой.
Я с удивлением подняла взгляд на стоявшего рядом со мной мужчину, произнёсшего, должно быть, одну из тех немногих фраз, которую я вряд ли после всех его опасений на мой счёт ожидала от него услышать.
Я знала, что это был вовсе не приказ, который граф Ле’Куинд отдавал своей бесправной гунири. Это была просьба, с которой Дейран обращался к виконтессе Алиан. К женщине, которая могла без лишних объяснений отказать ему в танце, и он не стал бы этому сопротивляться, изобразив для своих гостей, будто передумал или отвлёкся. В конце концов, он ведь действительно должен был понимать, что сегодняшним вечером на мои плечи была возложена необычайно ответственная миссия. Важная не только для него самого, но и для целого графства, которое он поклялся хранить и защищать. И вряд ли он имел права требовать у меня больше, чем я уже собиралась для него сделать.
Вот только трепетные касания украшенных кольцами пальцев мужчины, ласково переплетённых с моими в ожидании ответа, не оставляли мне никакого сомнения в том, что невзирая на все существовавшие в целом мире обстоятельства, он сейчас жаждал услышать от меня лишь одно:
– Разумеется, Ваше Высочество.
Дейрану определённо стоило больших усилий не расплыться в благодарной улыбке, когда я укрепила наше прикосновение, соглашаясь последовать за ним сквозь толпу беседовавших друг с другом вельмож к центру зала, туда, где было достаточно просторно, и многие пары с упоением кружились в каком-то затейливом танце, которого я не знала. Рука Ле’Куинда опустилась мне на талию, не позволяя себе никаких лишних вольностей, а вторая продолжила крепко сплетаться пальцами с моими, вынуждая меня принять подходящую для этого неизвестного танца позу. Мне оставалось лишь положить свою ладонь на мужское плечо и попытаться прочувствовать ритм музыки, отдаваясь на волю уверенных движений своего партнёра…
И тут мелодия неожиданно переменилась, из весёлой и залихватской превратившись в медленную и плавную, словно вызванное горным ветром лёгкое покачивание необычного дерева с розовыми лепестками в далёкой, сказочной долине. Наши с Дейраном пальцы разъединились, и обе его руки легли на мою талию, ласково, но довольно неожиданно притягивая меня чуть ближе к мужчине, отчего мои сосредоточенные на задании мысли разом превратились в запутанную смесь бессвязных ощущений, и на какую-то долю секунды я будто бы забыла о том, что мне, вообще-то, нужно было дышать. Мои ладони легли на графские плечи поверх плотных эполет его костюма, и я с лёгким неудовольствием для себя отметила, что не могла толком прочувствовать его тело под этими жёсткими наплечниками, довольствуясь лишь ответными прикосновениями Ле’Куинда и существовавшими только для нас двоих очаровательными деталями, от каждой из которых у меня в животе всё крепче начинал закручиваться тугой, напряжённый узел мучительного томления.
Моя душа непроизвольно волновалась под пленительным взглядом Дея, окутавшего всё моё существование беззаветно ласковым теплом своих объятий. Неровное дыхание мужчины опаляло мои и так разгорячённые недавним выступлением щёки, а его пьянящий изысканный аромат освежал меня грохотом далёкого водопада, и в то же время сладостно терзал пряностью пахучих диких трав.
И что самое восхитительное, Ле’Куинд охотно потворствовал моему наслаждению, с каждым неспешным движением нашего трепетного единения не то случайно, не то осознанно всё сильнее приближая меня к своему телу, пускай даже все его действия по-прежнему не пересекали ту непреодолимую границу, которую он сам для себя установил.
Судя по всему, благодарить за этот необыкновенный подарок судьбы в виде медленного танца мне следовало Мэйми. Пускай она была Посвящённой богини ремесла и торговли, а не её более тёмной сестрёнки, покровительницы празднеств и увеселений, но банальная сообразительность в голове этой девушки определённо присутствовала. Так что я вовсе не удивилась, разглядев позади Дейрана довольную собой ключницу, стоявшую возле музыкантов-гунири.
Конечно, мы с Ле’Куиндом по-прежнему не могли позволить себе многого в присутствии огромного количества его благородных гостей. Да и я была совсем не уверена, что он был готов отказаться от своих принципов ради сиюминутного удовольствия.
Но, по крайней мере, так мы с мужчиной хотя бы могли поговорить спокойно.
– Ты сегодня особенно великолепна, знаешь? – тихо произнёс Дейран, одним лишь звуком своего чарующего голоса заставляя меня плавиться в его нежных объятиях.
Неодолимо жаждать продолжения этой совершенно необыкновенной ласки, которую я впервые за всю свою жизнь получала от этого ни на кого не похожего мужчины.
– Спасибо, – так же неслышно ответила я, интуитивно подстраиваясь под невысокую громкость бархатистого тембра Ле’Куинда, – Я очень старалась.
– Почему ты не сказала, что собираешься сделать? – вежливо поинтересовался граф.
Его пальцы дрогнули на моей талии, словно на краткую секунду картины моего живописного танца предстали у него прямо перед глазами, и это воспоминание неосознанно его взволновало.
– Потому что ты не разрешил бы мне это, – без промедления ответила я, ведь сама уже не раз думала над этим вопросом.
– Конечно, не разрешил бы, – согласился со мной Дей, – Это же очень опасно, Лия. Ты могла пострадать.
Музыка сделала лёгкий рывок, и я ненадолго освободилась из чувственных объятий мужчины, почти сразу же закручиваясь и крепко прижимаясь к нему спиной.
Всем своим вздрогнувшим от нашего плотного соприкосновения телом ощущая заметный кувырок, который немедленно совершило дыхание графа от моего неожиданного движения.