Ведь так оно в действительности и было.
Добравшись до стены замка и крепко удерживаясь за доступные выступы пальцами, я с усердием поползла наверх, одновременно и торопливо, боясь опоздать к началу столь любопытного для меня разговора, и вдумчиво, стараясь не допускать ни единой ошибки в своих отточенных годами движениях. Пускай в замке было всего два основных этажа, и сейчас я уже находилась на последнем из них, однако стены здесь были невероятно высокими, и оттого мой путь занял несколько дольше, чем я заранее предполагала.
После пары минут стараний я наконец-то вцепилась пальцами в кованые решётки, своеобразным заборчиком обрамлявшие периметр крыши графской резиденции, судорожно вздохнула и подтянулась, перебираясь через ограждение на заветную черепицу. Первую часть моего путешествия я на этом преодолела. Следующим этапом меня ожидала торопливая пробежка по крыше от бальной залы до башни, что должно было составить самую лёгкую часть моего замысловатого маршрута к покоям Дейрана, и я не стала слишком с этим медлить.
Вдоль моей обнажённой кожи струился ветер, искусывая её горячими поцелуями вместо привычных ледяных объятий, пока мои ступни перебирали под собой обжигающую черепицу. Должно быть, я просто не чувствовала мороза, и моё тело обманывало свои собственные ощущения, нетерпеливо подгоняя всю мою сущность вперёд, туда, куда ждала меня столь загадочная добыча. Я бежала по крыше совершенно нагая, такая же естественная, словно сама ночь, накрывшая горы Акроса своим мрачным благословением. Я была сутью той бесконечной тени, которая изобильно наполняла наш мир после заката, её неотъемлемой частью, без которой будто бы не могло быть всего остального. Я действительно стала единым целым с густой, спасительной и коварной тьмой, струившейся теперь по моим артериям и венам вместо привычного кровяного багрянца. Лишь мои насыщенные янтарным блеском глаза сияли в непроницаемом сумраке, окружавшем горы и долины сурового Акроса, словно пара недосягаемых звёздочек на далёком бесцветном небе.
И в этой безграничной упоительной свободе я была по-настоящему счастлива.
Мои ноги, наконец, донесли меня до заветной башни, возвышавшейся над правым крылом резиденции Дея, и здесь моя импульсивная радость несколько поугасла, сменившись вдумчивым изучением заключительной части моего непростого маршрута. В отличие от обычных стен замка, на которых мне постоянно встречались то подоконники, то карнизы, то украшения, то ещё что-нибудь, за что можно было довольно легко уцепиться, здесь декор был намного скромнее. Примерно в полутора метрах друг от друга располагались неширокие выступы, опоясывавшие башню от самого подножия до остроконечной крыши. Окон здесь тоже было немного, и большая часть из них была узкой и почти бесполезной. Кое-где выступали отдельные камни, за которые при должном желании можно было попробовать уцепиться, но эта затея по-прежнему оставалась довольно рискованной. А ещё этот вездесущий ветер, который на крыше ощущался куда как сильнее, нежели внизу, то и дело норовил сбросить меня на землю, словно строптивая лошадь…
О, Таящийся. Похоже, мне всё-таки придётся обратиться за помощью твоего дара. Истратить те последние его крохи, что ещё оставались запрятаны у меня глубоко под кожей. И пускай я знаю, что эта молитва останется без ответа, как и сотни молитв до неё… Но я уже просто не умею иначе.
Удачи тебе во всём, чего бы ты ни замыслил, мой Ирра. И надеюсь, что однажды я всё-таки почувствую тебя снова.
По всему моему телу заструились знакомые лёгкие покалывания, проникавшие мне под кожу словно сотни маленьких острых иголочек. Я обратилась ко всем своим совсем небогатым резервам, призвала всю оставшуюся во мне мощь Таяшегося, наполняя каждую свою клеточку его силой и собственной решимостью. Кровь в моих жилах будто бы потекла немного быстрее, придавая моим движениям необычайную скорость и лёгкость, а перед глазами засветились доступные для меня почти незаметные выступы, хаотично разбросанные по стенам казавшейся недосягаемой башни.
Такова была лишь немногая толика силы, которой раньше, не скупясь, одаривал меня Ирра. Неожиданно для самой себя я прикоснулась к холодному камню, который теперь сиял совершенно особенным жёлтым свечением в глубинах моего укреплённого Таящимся разума, и попыталась прочувствовать пальцами несуществующие золотистые искорки, намереваясь в последний раз уцепиться за связь с собственным недосягаемым богом, частицы которого так стремительно ускользали от меня в темноту Акросской ночи.
Неужели на этом всё и закончится? Я потрачу последние капли своего дара на то, чтобы забраться на эту башню? Мне всегда думалось, что я решусь на подобное лишь в вопросе жизни и смерти, что до последнего буду терпеть, чтобы не расставаться с той единственной ниточкой связи между мной и таким дорогим для меня существом, С тем, кто сделал меня именно той, какой я теперь была. С тем, кем я истинно дорожила, несмотря на долгие годы его необъяснимого молчания. И вот теперь я теряла последние крохи дарованного им небывалого могущества, потому что моя интуиция требовала подслушать разговор между графом и демоном? Какой неожиданный поворот этой печальной истории.
Впрочем, предаваться ностальгическим чувствам и размышлять о безысходности собственной участи у меня уже совершенно не было времени. Решение было принято, и пути назад я была лишена. А поэтому моё усиленное богом сознание принялось немедленно высчитывать наиболее безопасный, и в то же время достаточно быстрый путь вверх.
Сначала разбежаться и допрыгнуть до этого выступа, дальше – зацепиться пальцами за оконную решётку, а оттуда – дотянуться до слегка выдающегося из стены камня… И повторять так, пока не доберусь до самого верха и не открою заветное окно…
Всё моё тело было необыкновенно лёгким, а каждое его движение – выверенным и точным, словно его подстраивал какой-то невидимый, необычайно талантливый кукловод. Я преодолела те несколько этажей, что отделяли меня от моей нынешней цели, практически на одном дыхании, превращаясь в один из порывов попутного горного ветра, то и дело обнимавшего башню своими промозглыми завихрениями. Под конец моего подъёма последние силы моего бога начали неумолимо подходить к концу, оставляя меня с нешуточным риском не выдержать и свалиться на землю, но я всё-таки успела добраться до выступа под одним из подходивших мне окон и более-менее устойчиво на нём закрепиться, прежде чем продолжать свой путь внутрь.
Первым делом оказавшись перед окном, я немедленно заглянула внутрь, и хищница внутри меня пришла в неуёмный голодный восторг: Дейран был внутри, как я и надеялась. Мужчина стоял внизу, посреди комнаты, положив руки на свой затылок, и словно в мучительном напряжении раздумывал о чём-то ужасно тягостном. Или, скорее, собирался с силами, не решаясь столкнуться с той потаённой частью себя, которую так сильно презирал и ненавидел. Зеркало у его кровати было по-прежнему затянуто плотным бархатным покрывалом.
Наверное, теперь мне не следовало торопиться. Стоило подождать, пока Ле’Куинд отвлечётся на разговор с демоном, чтобы ненароком не привлечь его внимание к своему появлению. Тем более что сил даже на малейшую маскировку у меня теперь совсем не осталось.
К счастью, ждать мне пришлось совсем недолго. Дейран распахнул глаза, заставляя меня отпрянуть от окна, пускай даже я была совершенно убеждена в том, что он не смог бы меня увидеть, а затем подошёл к зеркалу и сдёрнул с него тяжёлую бархатную ткань, обнажая своё отражение, которое вопреки всякой логике даже не пыталось повторять очертания нынешней разъярённой позы графа.
Пора. А то отсюда не сумею разобрать ни словечка.
Из пышной причёски в мою ладонь перетекла фибула с длинной, острой застёжкой, которой я уже совсем привычно подцепила задвижку, изнутри запиравшую окно, чтобы его не тревожило ветром. Освобождённая створка лёгким толчком открылась внутрь, к моему везению без единого скрипа, и освободила для меня не слишком просторный проход, из которого до меня немедленно донеслось: