– Я сварила тебе суп. Сама.
– Ты сама сварила мне суп?!
Мама закатила глаза.
– Ну ладно. Я купила суп, который кто-то сварил сам.
Я слабо улыбнулась, и она коснулась моей щеки.
– Мэгги, – сказала она, – поешь.
Уже вечером, когда мама вымыла посуду и убрала в кухне, я уснула на диване в гостиной. Под боком у меня свернулся калачиком Оливер. Мне снилось, что я иду ночью в своих любимых туфлях на высоких каблуках, но они мне жмут. Я опускаю взгляд – и вижу, что под ногами у меня не трава, а битое стекло, похожее на растрескавшийся пустынный ландшафт. Каблуки постоянно застревают в этих трещинах, и наконец мне приходится остановиться, чтобы спасти свою обувь.
Высвободив туфлю, я случайно вырвала кусочек земли – и внизу забрезжил свет. Чистая, жидкая лава. Я отколола каблуком еще один кусок – и вверх потянулись все новые и новые лучи. Я выковыривала дыры, и оттуда лился свет. Я танцевала – и весь мир засверкал. Так ярко, что мне пришлось зажмуриться; так ярко, что на глаза навернулись слезы.
Джун
Слушай, сказала я Клэр в ночь перед трансплантацией, как это происходит.
Сначала тебя отвезут в операционную и вколют анестезию.
«Хочу винограда», – сказала она. Виноград она любила гораздо больше, чем жвачку, хотя сгодился бы и имбирный эль.
Тебя приготовят, накроют простыней. Грудную клетку откроют с помощью специальной пилы.
«А больно не будет?»
Конечно, нет, сказала я. Ты же будешь крепко спать.
Я знала все этапы процедуры не хуже любого пациента. Я долго и тщательно ее изучала.
«А что дальше?»
Потом тебе зашьют аорту, полую верхнюю вену и полую нижнюю вену. Поставят катетеры. Потом тебя подключат к аппарату «искусственное сердце и легкие».
«А это что такое?»
Это такая машина, которая будет делать все за тебя. Она будет выкачивать венозную кровь из обеих полых вен и возвращать артериальную через канюлю в аорту.
«Клевое слово – канюля. Мне нравится, как оно звучит».
Я умышленно пропустила фазу удаления сердца: сперва разрежут полые вены, затем – аорту.
«Продолжай».
Его сердце (сама знаешь чье) омоют в кардиоплегическом растворе.
«Так можно было бы назвать средство для мытья машин».
Ну, будем надеяться, это все же другое средство. Там полно нутриентов и кислорода, и он не дает сердцу биться, пока оно не отогреется.
«А что потом?»
Потом новое сердце переселяется в свой новый дом, сказала я и постучала ее по груди. Сначала сошьют левые пазухи, потом верхнюю полую вену, потом – нижнюю, потом – легочную артерию, а потом уже – аорту. Когда все связи установлены, с аорты снимут зажим и теплая кровь потечет по сосудам и…
«Подожди, дай я угадаю! Сердце начнет биться».
И вот несколько часов спустя Клэр улыбалась мне с больничных носилок. Мне как маме несовершеннолетней позволили проводить ее на операцию и подождать, пока подействует наркоз. Я села на табурет посреди блестящих инструментов и ослепительных огней и попыталась по добрым глазам узнать знакомое лицо хирурга над маской.
– Мама, – сказала Клэр, беря меня за руку.
– Я здесь, детка.
– Я не ненавижу тебя.
– Я знаю, детка.
Анестезиолог надел ей маску.
– А теперь давай посчитаем, солнышко. В обратном порядке, начиная с десяти.
– Десять, – сказала Клэр, глядя мне в глаза, – девять, восемь.
Веки ее отяжелели.
– Семь, – пробормотала она, но уже неразборчиво.
– Если хотите, поцелуйте ее, – предложила медсестра.
Я потерлась бумажной повязкой о нежный выступ ее скулы.
– Возвращайся ко мне, – прошептала я.
Майкл
Через три дня после смерти Шэя – и через два после похорон – я вернулся на тюремное кладбище. На скученных могильных камнях виднелись лишь номера. Могила Шэя была еще голой – клочок сырого грунта. И тем не менее только к ней кто-то пришел. На земле сидела, поджав ноги, Грейс Борн.
Я помахал ей, и она привстала.
– Отче, как я рада вас видеть!
– И я вас, – улыбнулся я.
– Отличную вы отслужили службу. – Она опустила взгляд. – Вам, наверное, показалось, что я вас не слушаю, но я на самом деле слушала.
На похоронах Шэя я не прочел ни единой строчки из Библии. И из Евангелия от Фомы я тоже не читал. Я создал собственное Евангелие – благую весть о Шэе Борне – и говорил от чистого сердца перед теми немногими, кто пришел: Грейс, Мэгги, медсестра Альма.