С востока на меня смотрит с небольшой ноткой укора тысячелетний лес. Мы частенько тренировались там с Добряком. И именно там я занимался чем-то вроде паркура, используя вместо арматур и зданий разлапистые деревья. Прыгая с ветки на ветку, подражая скорее макаке, чем трюкачу, я вызывал у учителя презрительную усмешку: мол, занимается юный падаван всякой фигней.
Ну а на юге… На юге за долиной стояли деревушки, там заканчивалась власть природы и начиналась цивилизация. За пять лет жизни на севере Империи я уже отвык от человеческого общества. Добряк не отпускал меня одного из дома дальше этого самого холма. Но я не жаловался. После того года, показавшегося мне целой вечностью, я и не стремился возвращаться в лоно социума. Там нужно будет спешить, что-то делать, а здесь я могу расслабиться. Здесь все идет своим чередом.
Пять лет назад я очнулся в лесу, а передо мной стоял человек, завернутый в черный плащ. Он протянул мне кружку с отваром – до сих пор помню этот странноватый металлический привкус – и предложил выпить. Когда же я спросил, зачем это, он ответил, что либо я пью и становлюсь его учеником, либо секир-башка. Думал я недолго, да и пить хотелось. А потом начался кошмар… Ладно, вру, первые семь сезонов был реально кошмар, а дальше втянулся.
Первые два сезона мы провели в дороге. В это время Добряк занялся моей физической подготовкой, гонял только так. Иногда мне казалось, что он сущий демон и раздвигает часовые рамки от привычных двадцати четырех часов до всех сорока. Когда же мы добрались до ставших родными мест, пришлось помогать учителю в строительстве. Был воздвигнут небольшой дом, скорее даже маленький – две комнаты и склад, где хранились инструменты и оружие. Еще имелся погреб. Затем возвели мини-плац, построили хитрые тренажеры – например, «Малыш Боб», так я его называл. Человекоподобная деревяха со сложной системой рычагов и веревок приводилась в движение колесом. И чем быстрее Добряк крутил эту чертову баранку, тем быстрее вертелся «Бобби». Остановить его можно, лишь засадив кинжал в одну из восьми точек, а поскольку те были размером с грецкий орех, сделать это весьма непросто.
Но и это еще не все. В первый год мне пришлось целых три сезона проходить с привязанной к телу правой рукой. Я ел левой, дрался левой, отжимался, подтягивался, разминался… короче, вот это далось реально нелегко. Зато сейчас я управляюсь обеими клешнями приблизительно на одном уровне. Да и в доме за пять лет мы отночевали в общей сложности хорошо если четыре сезона. Каждый вечер перед сном мы заново устраивали кострище (ведь старое после завтрака приходилось тщательно маскировать, заметая следы от неведомой погони), я заново таскал ветки и листья для постели, но все это с лихвой компенсировалось. Умом я понимал – такие тренировки необходимы. Все же Добряк был убийцей, и я не строил иллюзий по поводу того, какое именно искусство он в меня вколачивает. Навыки заметания следов, чтение леса и привычка спать под открытым небом просто необходимы. Впрочем, я бы, несомненно, опустил руки от такой жизни, если бы не сам учитель. Всякий раз, сидя у костра, он рассказывал мне истории об этом мире. А я как мальчишка сидел с разинутым ртом и представлял себе удивительные страны и величественные города.
Оказалось, что я таки попал в банальный фэнтезюшный мир. Здесь были гномы, живущие в своих горах и имеющие торговые точки в крупнейших городах мира. И, как обычно, они были коренастыми, мускулистыми, носили бороды и обожали выпивку. В лесах, далеко на западе, обитали эльфы. Вспоминая о них, Добряк постоянно сплевывал через плечо. Когда я спрашивал, отчего такое отношение, он только пожимал плечами и отмахивался, оставляя мне возможность все разузнать самому. А еще в южных морях существуют острова дроу, или темных эльфов, самоназвание у них такое, что даже мой филологически заточенный язык не может выговорить. Обладали они темной кожей и кошачьими зрачками.
В степях, как это ни удивительно, обитали племена орков. Вот только вместо привычной зеленой кожи имели красную, с багровыми отливами. А когда учитель рассказывал об этом воинственном народе, то постоянно хватался за кинжалы и воровато оглядывался. Но от моих вопросов все так же отмахивался. И я был за это признателен. Благодаря этим историям про дальние земли и народы, про удивительной красоты леса и дворцы, про Великую долину, где в небесной синеве летают (!) острова, я захотел жить. Захотел увидеть все собственными глазами и поэтому усердно тренировался, чтобы стать сильнее.
Иллюзий я не строил. Даже сейчас я побеждал лишь в двух схватках из десяти, и это учитывая тот факт, что учитель уже староват. Правда, в овладении двумя саблями я продвинулся чуть дальше, чем в кинжальном ремесле. Вот и сейчас рядом со мной лежали две изогнутые сабли, одна шестьдесят сантиметров, вторая полметра. Ими я уже неплохо фехтовал и в схватке с наставником оставлял за собой шесть из десяти.
За все эти пять лет Добряк ни разу не спросил о моем прошлом, и за это ему огромное спасибо. Я еще на Земле прочел пару попсовых книжек в стиле «наши – там» и всегда удивлялся – ну на кой черт рассказывать о том, что ты из другого мира? Чтобы тебя потом отловили и препарировали, как лягушку? Ну уж нет, увольте, эту тайну я не открою никому и никогда. Кстати, насчет попсы и клише. Около года назад выяснилось, что малыш Ройс обладал магическим даром.
Вечером мы, как всегда, сидели у костра, и Добряк обучал меня приготовлению различных зелий. В основном он преподавал науку о ядах и противоядиях, и сейчас я ведал около сотни тех и других. Иногда он показывал, как сделать и иные зелья, например, отвар «Ночная кошка». По названию нетрудно догадаться, что, выпив эту отраву с привкусом старых клопов, можно несколько часов видеть в темноте. Всего таких «напитков» я мог приготовить около десяти, но не суть.
Сидели мы, никого не трогали, и неожиданно на соседней опушке появился некто. Я опоздал с обнаружением чужака всего на долю секунды, но Добряк уже исчез, а через минуту притащил за волосы какого-то парнишку. Тот, с заломанными руками и расплывающимся фингалом под глазом, поведал нам свою нехитрую историю. Мол, так и так, будучи учеником Академии, решил порыться в музее и наткнулся на древний артефакт. Повозился с настройками и портанулся хрен знает куда. Клятвенно заверив нас, что не станет нападать (ну да, в таком состоянии и с ножом у горла ему только о нападении и думать), он без спроса набросился на наши шашлыки из зайчатины. А на следующее утро подошел ко мне и поинтересовался, какого демона я тут делаю. Заметив, что я не догоняю суть вопроса, он сообщил, что я обладаю зачатками дара и могу спокойно отправляться в Академию.
Вы хоть можете представить мою реакцию? Ну ладно, сперва я скривился от такого банального поворота сюжета. Как же – попаданец и маг, бред ведь. Но потом, секунду спустя, я вспомнил все компьютерные игры, книги и фильмы, где присутствовала магия, и представил себя на месте главных героев. Я уже возомнил себя великим архимагом, призывающим огонь и дождь на головы… Да без разницы, кого, главное тут – само осознание того факта, что я смогу прикоснуться к чему-то мистическому. Выяснив все нюансы об этой самой Академии, мы отпустили студента на все четыре стороны. После этого тренироваться я стал еще усерднее. Конечно, вы скажете – совсем больной, нет бы ноги в руки – и почапал до универа, но я не привык бросать начатое дело на полпути. Пока Добряк не решит, что я закончил обучение, никуда не уйду. Но если честно, иногда очень хочется бросить все и отправиться на юг. У меня уже в одном месте свербело от желания отправиться путешествовать. Именно этим я планировал заняться после окончания магического учебного заведения. Все-таки чем еще здесь заниматься, раз надежды на возвращение нет. Да и куда возвращаться? Уж точно не в то изломанное и, вероятнее всего, погибшее тело.
Так что программа-максимум заключается в следующем – заканчиваю обучение у Добряка, собираю манатки и двигаюсь до Академии. Ну а там видно будет. Спасибо тем же земным книгам – я в курсе, что нужно делать. Сперва спасаем королевство, затем валяем принцесс, желательно нескольких и желательно включить в гарем пару эльфиек. После этого боремся с нечистой силой, претворяем в жизнь какое-нибудь пророчество, ну и под конец остается свобода выбора из трех опций. Первое – живем долго и счастливо с самой красивой (читай: грудастой) женщиной планеты. Второе – создаем свое королевство и все равно живем с самой… ну, вы поняли, женщиной. И последнее – становимся новым богом и страдаем ерундой. Согласитесь, есть куда расти.