Вышли наружу, прошлись по галерее над парком.
– Ваше высочество. – Передо мной присела в поклоне какая-то знакомая…
О, я вас уже где-то видел. Та самая девушка из Королевского университета.
– Здравствуйте, – угрюмо ответил я. Обошел по дуге и дальше.
– Ваше высочество, мы очень рады вашему выздоровлению! – пропела девушка за моей спиной.
Обернулся, поглядел на нее внимательно. Трудно внимательно глядеть, дама ростом чуть повыше меня.
– Вы уже это говорили.
– Но радость не знает границ… Позволите выразить вам свое восхищение от лица всех дворянок Соединенного Королевства?
– Ее величество может быть недовольна, – обронил Иштван, пристально глядя на девушку.
Та даже поперхнулась, сбледнула с лица. На миг я подумал, что она отступится, но вдруг в глазах девушки что-то такое мелькнуло, не то решительность, не то злость.
– Но при чем тут ее величество?
Иштван промолчал.
Девушка боком-боком в коридор и скрылась за углом.
Пока суд да дело, за окном уже вечер.
В замке запалили факелы, в саду один за другим занимались огоньки. На стенах тоже затеплилось, вверх поползли струйки дыма и послышалась перекличка часовых.
Мастер Клоту осмотрел меня и выдал вердикт: «Все в порядке».
Ужин, мясо с вареньем и хлебом, булочки, кувшин легкого вина, от которого у меня зашумело в голове.
Стоило выгнать всех, закрыть глаза, как сразу же пропал сон.
За дверью шум.
Кто это? Неужели заговорщики? Ну, быстро что-то, недолго я правил…
– Охрана, что там?
– Ваше высочество… – Дверь приоткрылась, всунулась морда стражника. – К вам…
– Да?
Дверь распахнулась окончательно, потеснив смущенного стражника, внутрь проникла… Женщина? О, да мы где-то виделись.
– Ваше высочество. – Присела в поклоне девушка. – Позвольте вам…
– Выразить восхищение? – догадался я. – Конечно! Заходи! Охрана, дверь-то что открытой держите, сквозняк же!
Мучают ли вас эротические сны? Да ну так сразу, отчего же мучают?
Глава 7
Проснулся утром. Снова тело ломит и крутит, да еще им… Ого, а что это еще такое?
Хм… Серьезный был эротический сон, если даже в реальном мире отозвался!
Одеяло точно надо стирать, как и простынь. Хорошо что до подушки не дотянулся.
Включил чайник, одеяло и простынь сунул в стиральную машину, сам встал под душ. Пока умывался, пока пил кофе, уже под одиннадцать часов.
Вербицкий встретил меня у метро.
– Привет, отрок! – сказал он мне.
– И те поздорову! – отозвался я.
– Давай в колесницу, заждались уж!
Около бровки тротуара застыла Mitsubishi Delica, полноприводной минивэн с тонированными стеклами.
Открыли дверь, зашли. Внутри на заднем сиденье пристроился Михаил, он молчал и пялился украдкой на свою соседку, коротко стриженную брюнетку с мягкими чертами лица. Брюнетка делала вид, что его не замечает.
Водитель обернулся. Упс, праворукая, не водитель это…
Жилистый мужик с простым, совершенно не запоминающимся лицом, обрамленным небольшой светлой бородкой, широко улыбнулся.
– Наш опоздавший?
– Да, он самый! – сказал Вербицкий, садясь за руль. – Прошу любить и жаловать, Сергей, мы с ним вместе работаем!
Девушка отозвалась на Анастасию, именно так. «Не Настя, Анастасия, и только так!» Сухопарый отозвался на Молчана. Александр Вербицкий так и остался Сашей или Саней.
– У нас иногда имена другие берут, древние, – объяснила Анастасия. – Кто хочет, так тот берет.
– О, даже так? – глядя на Анастасию, произнес Михаил.
– Вы вообще как, русские все? – спросил Молчан.
– Все-все! – подтвердил я. – А хохлов и белорусов не принимают?
– Принимают. – Прищурился Молчан. – Все наши народы вместе жили, что русские, что белорусские… Что теперь-то делить? Любого принимаем, кто к нам придет. Вера предков никому не отказывает.
При Союзе тут был пионерлагерь. Потом, когда пионерия осталась только под КПРФ, да и то на митингах, лагерь забросили, а потом потихоньку его прибрали к рукам соратники Вербицкого, клуб исторического фехтования. Тут им самое раздолье, много площадок, на которых можно тренироваться и палатки ставить, да и что хочешь творить, менты не появляются, последний километр дорога была вообще разбита и изобиловала крутыми ямами, а в одном месте проходила опасно близко к обрыву.