Он стоял на коленях, даже не пытаясь подняться. На мертвенно бледном подбородке заалела струйка крови. Боль от прокушенной губы он даже не почувствовал…
Вдруг мальчик замер. Его голова с копной взъерошенных волос запрокинулась далеко назад, словно он пытался посмотреть в небо.
«Похожий-Свой-Нечужой-ЧастьРоя?! — новый, совершенно непохожий на другие, мысле-образ появился в его сознании. — Похожий-Свой-Нечужой-ЧастьРоя?! Кто ты? Откуда ты?».
Рико боялся пошевелиться, чтобы не исчезло состояние, его охватившее. Оно словно кислота растворила переполнявший мальчика страх и терзающую его боль. Все это исчезло в одно мгновение, словно ничего этого и не было!
«Похожий-Свой-Нечужой-ЧастьРоя, кто ты? — в мысле-образе преобладали две сильные и остро чувствующие эмоции — радость и любопытство. — Откуда ты?».
В этих эмоциях не было фальши. Кто-то очень сильный и добрый, действительно, был рад мальчику, как самому себе, как части чего-то очень большего.
Губы Рико сами собой начали складываться в улыбку. Глубокие морщины, прорезавшие его лоб, медленно разглаживались.
«Похожий-Свой-Нечужой-ЧастьРоя?! — удивление становилось все сильнее. — Почему ты не с нами? Ты должен быть с нами! Ты такой же как и мы! Похожий-Свой-Нечужой, ты часть Роя!».
В какой-то момент мальчику стало казаться, что он снова рядом со своими родителями. Это уже давно забытое, давно похороненное глубоко внутри, чувство вновь всплыло в его сознании… Стоя на коленях, он улыбаться. В грохоте автоматных очередей и воплей умирающих, Рико продолжал улыбаться, вспоминая такие родные для него моменты.
… Много ли нужно для маленького, в сущности, мальчика, чтобы он вновь почувствовал себя в кругу семьи? Много ли нужно для того, кого последние месяцы гоняли как бешеную тварь по обитаемой части Солнечной системы, чтобы в нем проснулись человеческие чувства?
«Похожий-Свой-Нечужой, мы одно целое! — чужие мысле-образы в его сознании трансформировались в нечто родное и понятное для него. — Мы единое целое! Будь с нами! — он остро чувствовал, как нечто теплое и совсем родное, плотно обволакивает его. — Похожий-Свой-Нечужой, иди к нам…».
Ему было очень хорошо, спокойно. И здесь не было ни капли от своеобразногонаркотического опьянения или от дурманящего влияния гипноза или от обволакивающей фальши опытного манипулятора! Рико отдавался чистым, искренним эмоциям родного для него существа, которое обещало понимание, спокойствие и защиту.
23 МИНУТЫ ПОСЛЕ ШТУРМА.
Рядом с привалившимся к искореженному выстрелами мраморному портику, едва прикрывавшему грузного человека в невообразимо мятом гражданском костюме, практически мешком свалился коренастый десантник.
— Мистер Биррэт, мистер Биррэт! — он вжимал голову в плечи, опасаясь с визгом летающей вокруг мраморной крошки. — Вы слышите меня? — тот, не обращая на него внимания, как сумасшедший не глядя палил куда-то из массивного карабина. — Эти твари прут сюда со всех сторон! Мистер Биррэт?! Разведка говорит, они лезут из всех щелей и несутся сюда.
Биррэт, наконец-то, в этом невообразимом грохоте услышал крики десантника.
— Сколько, мать их?
Вместо ответа тот протянул ему планшет с несколькими фото, сделанными с крыши этого здания. На фотографии были четко видны многочисленные черные фигурки, непрерывной чередой тянувшиеся к штаб-квартире Концерна. Даже по самым скромным подсчетам инсектоиды должны были просто завалить их своими телами.
— У нас есть еще время? — и без того искаженное лицо Биррэта превратилось в настоящий оскал. — На сколько мы можем рассчитывать?
— Не больше получаса, сэр! — прокричал десантник, практически оглушенный взрывом разорвавшейся рядом вакуумной гранаты. — Тридцать минут и все!
Вдруг личный коммуникатор Биррэта замигал непрерывным огоньком, сигнализируя о входящем сообщении. Тот быстро активировал экран и несколько секунд вчитывался в текст сообщения.
— Говоришь, у нас не более получаса?! — Биррэт оживал буквально на глазах. — Пол часа… Всего лишь пол часа, — его глаза хищно блеснули. — Хорошо, будет вам пол часа, — он посмотрел на десантника. — Быстро мне связь с броней и командирами групп! Нет, давай всех на связь! — тот быстро начал налаживать общий канал связи. — Готово?! Так… Внимание! Внимание! Говорит председатель Биррэт! Есть сигнал с орбиты. Над нами висят два эсминца. Слышите меня?! Земля прислала помощь. Внимание! Ровно через 10 минут главным калибром они нанесут удар по прилегающей к зданию территории. У нас есть только лишь одна последняя попытка. Через десять минут мы должны ударить всем, что у нас есть! Броня?! Делайте, что хотите, но вы должны быть в здании! Отсчет пошел…
Произнеся это, он откинулся назад, к обгрызенному мраморному бортику.
32 МИНУТЫ ПОСЛЕ ШТУРМА
Выглядывая из-за бортика, Биррэт внимательно следил за происходящим снизу. На верхних этажах, на центральной и боковых лестницав разных позах застыли его люди, приготовившиеся к броску. В холле, наоборот, все бурлило, словно безумное варево в адском котле. Инсектоиды, плотно сбившиеся в кучу, медленно перемещались вдоль своего центра — маленького, едва заметного среди черных тел, человечка.
Время на его коммуникаторе неуловимо убывало. Пошла последняя минута…
— Сэр! Смотрите, сэр! — Биррэт, оторвал взгляд от экрана коммуникатора, и вновь посмотрел вниз, где творилось что-то крайне странное. — Вы видите это?
Взбудораженные чем-то инсектоиды стали двигаться быстрее, отчего их массивные фигуры сливались в черное матовое кольцо.
— Они двигаются! — закричал, находившийся рядом с Биррэтом, десантник. — Сэр! Смотрите!
Дьявольский хоровод начал смещаться к одному из проломов в боковой стене здания.
— Все! — вдруг заорал Биррэт, начиная догадываться, что происходит на его глазах. — Атака!
Одновременно с его криком, вздрогнуло здание. Корабли с орбиты нанесли первый удар из плазменных орудий. С треском и жалобным стоном в потолочных перекрытиях прорезались трещины. Поднимая тучу пыли и грязи рухнул целый лестничный пролет, похоронив под собой несколько десятков не успевших убежать штурмовиков.
Следом по прилегающей поверхности был нанесен еще один более сильный удар, вновь сильным эхом откликнувшийся на высокую коробку здания. От мощного толчка в холле начали складываться плиты пола. Сразу несколько рваных дыр с торчавшими во все стороны прутками арматуры появилось в самом центре. С потолка продолжали лететь куски потолочной обшивки.
Ослепленные бойцы словно сбитые кегли летели с лестниц вниз. Им навстречу по наклонившимся плитам скатывались точно такие же дезориентированные пришельцы. И вся эта масса валилась через проломы в полу вниз.
— Огонь! Огонь! — как сумасшедший орал Биррэт, полузасыпанный осыпающейся крошкой. — Что вы там телитесь? — спотыкаясь о валявшиеся кругом каменный глыбы, он брел в сторону остатков центральной лестницы. — Вперед! Бегом! — с силой пнул он лежащее прямо перед ним тело в штурмовой амуниции. — Встать, солдат! Я сказал, встать! — от его очередного удара, шлем штурмовика вместе с его проломленной головой откинулся в сторону. — Что же это такое? — он оторвал взгляд от трупа и стал дико мотать головой по сторонам. — Что же это такое происходит?
По лестнице ему удалось спуститься лишь на первые четыре ступени. Дальше вниз вели лишь переплетенные между собой изгибающиеся толстые металлические пруты, которые звенели при каждом касании друг о друга или стен.
— Что это? — он с удивлением посмотрел на свои руки, в которых был зажат карабин с раздавленным в клочья ребристым прикладом. — Где все? — его взгляд переместился вниз, потом вправо. — Ко мне! Все ко мне! — налитые кровью глаза бегали из стороны в сторону. — Предатели! Трусы! Проклятые трусы! — Биррэт, бормоча про себя, по металлическим прутам стал спускаться вниз. — Я сам все сделаю… Я сам доведу все до конца! Сам! Предатели! Чертовы предатели… Бросили…