— Так идите и готовьтесь, генерал! — глаза Айка полыхали огнем, голос дрожал гневно. Он не ожидал от себя такой эмоциональной вспышки. — Жду вас завтра с докладом. Вы свободны!
Главнокомандующий был взбешен последним ответом начальника разведки. Ему остро не хватало полной информации для принятия решительных мер.
— Слушаюсь, вас…, — Стронг чуть-чуть склонил голову. — Сэр, завтра доклад будет полным. — Четкий разворот через левое плечо. Кеннет скользнул холодным взглядом по вошедшему в кабинет генералу Эверетту Хьюзу, заместителю главнокомандующего, державшему в руке нераспечатанную бутылку виски «Пайпер Скотч». К тому уже с объятиями стремился Брэдли. Тонкие, бескровные губы британца разошлись в ухмылке — Хорошо провести вечер, господа. — Четкие удаляющиеся шаги…
Айк на время позабыл назревавший конфликт с начальником разведки. Сейчас было не до него. То, что он сделал, пока достаточно, — промелькнула убаюкивающая мысль. Он собирался на выезд под оживленный разговор друзей.
Отдав все распоряжения дежурной службе, главком увез Брэдли и Хьюза к себе на ужин в Сен-Жерменский дворец. Распечатав виски, генералитет Верховного штаба совместных экспедиционных сил, не спеша, за трапезой, с азартом принялся играть в бридж.
События в Арденнах до утра 14 декабря больше никого не волновали…
Тонкие прозрачные пальцы машинистки почти скользили по клавиатуре машинки, набивая текст под диктовку. Рядом личный секретарь главкома лейтенант Семмерсби, следила за работой сотрудницы. Генерал Эйзенхауэр задумчиво прохаживался по кабинету, озвучивал четкие фразы письма в Военное министерство. Подойдя к окну, Айк раздвинул портьеры. Несмотря на 11 часов дня, из-за тумана свет пробивался блеклый, слабый. — Туман не уходит, — подумал Айк. — Без авиации будет трудно. В резерве только две дивизии: 82 и 101 воздушно-десантные…. — Напечатали? — генерал развернулся в сторону машинистки. — Новый абзац.
…Противник силами двух армий, начав контрнаступление, сумел достичь в течение суток внезапности и подавляющего локального превосходства — восемь к одному в живой силе и четыре к одному в танках. Поскольку мы готовились к всеобщему наступлению, фронт Миддлтона в Арденнах был ослаблен. ВШСЭС предполагал возможность такого развития событий на данном участке фронта, но не настолько масштабно, чтобы предвидеть решение Гитлера пуститься в отчаянное наступление…, в отчаянное наступление, — повторил Айк. Напечатали? Новый абзац.
… Считаю, если дела пойдут нормально, мы не только сможем остановить этот прорыв, но извлечем из него выгоду. Точка. И последнее…, — Айк тяжело опустился в кресло, помассировал виски. Чувствовалось нарастание головной боли, мысли растекались. Хотелось выпить таблетку аспирина. — Позже выпью, — решил он. Вновь заговорил:
— Не снимая с себя ответственности в разгадке замыслов противника и срыва внезапности его нападения в районе Арденн, прошу вас ускорить отправку дополнительного пополнения войск. Точка. Это все…
— Готова, сэр. — Кей держала в руках отпечатанное письмо в Военное министерство США.
— Хорошо, лейтенант. Откорректируйте, мне на подпись и можете отправлять.
— Айк, вам нужна помощь? — глаза девушки излучали тепло. Кей видела перед собой непомерно уставшего, любимого человека и хотела ему помочь.
— Спасибо, Кей. Мне уже легче. Вы свободны. Пусть зайдут генералы Смит, Уайтли, Стронг на совещание…
Совещание проходило в экстренном, оперативном режиме. Эйзенхауэр хотел быстрее принять решение, исходя из обстановки в Арденнах.
Первым дал слово начальнику разведки ВШСЭС британцу Кеннету Стронгу. — Кеннет! — обратился к нему Айк. — Вы готовы в полном объёме доложить, что все же происходит в Арденнах?
— Сэр, сведения постоянно обрабатываются. Но утрешняя информация тревожнее вчерашней. Уже достоверно известно, что противник предпринял внезапное контрнаступление. Понятны направления главных ударов противника. Немцы попытаются форсировать Маас, тем самым, разорвав 21-ю и 12-ю группы армий, захватить огромные склады в Льеже. Острая нехватка горючего — это основная проблема танковых дивизий Вермахта. По мнению отдела, будут предприняты наступления, первое — на Антверпен. Это северное направление. Второе — на Брюссель, через Бастонь — это южное направление.
— У вас все? Вы указали на карте точки, занятые противником?
— Только те, что достоверно подтверждены разведданными. Взгляните на карту. Угрожающая обстановка на северном фасе. Из полученных данных от отступающих подразделений 4 пехотной дивизии Бартона, известно, что противником занят городок Ставло, с армейскими запасами горючего. — Стронг ткнул карандашом в указанный населенный пункт. — Кроме того, нет связи со штабом генерала Ходжеса.
— Что значит нет связи? — Айк обжег взглядом разведчика. — Объяснитесь конкретнее?
— Расстояние от Ставло до Спа, где размещался штаб 1 американкой армии, всего 14 километров. Возможно…
— Что вы говорите такое, Кеннет? Откуда немцы могли знать об армейских складах, а тем более о месте размещения штаба первой армии?
— Сэр, возможно немецкая разведка сработала.
— Разведка? А вы, что уже не начальник разведки штаба совместных экспедиционных сил? Что ваши люди делают? Что не спроси у вас, то данные уточняются. Вторые сутки немцы прорвали фронт, а мы не знаем на какую глубину и где они остановлены. Я не могу организовать контрмеры по вашим куцым донесениям. Я не могу представить, что с генералом Ходжесом что-то случилось? Плохо работаете, Кеннет.
Генерал Стронг залился краской, вытянулся, соображая, что ответить главкому на обвинение.
— Айк, — вступил в разговор начальник штаба генерал Смит. — Это наша общая вина, а не только генерала Стронга. Внезапное контрнаступление бошей сыграла с нами злую шутку. Мы предвидели его возможность, но не предприняли должных оборонительных мер. День два и общая картина будет ясной. Американскую разведку нельзя признать непогрешимой, тем более нельзя сказать этого об американском командовании. Брэдли срочно выехал в свой штаб. Думаю, совместно с начальником разведки группы бригадным генералом Зибертом он разберётся в обстановке и доложит. Штаб Ходжеса, видимо, спешно передислоцируется и скоро должен выйти на связь. Кроме того, мы отправили туда 7-ю бронетанковую дивизию на помощь. Я рекомендую пока не искать виновных в просчетах. Предлагаю остановить подготовку общего наступления и сконцентрироваться на Арденнах. Вот наша главная задача.
— Хорошо, — буркнул недовольно Айк. — Время для принятия решения есть. Генерал Уайтли, — Эзенхауер обратил свой взор на молчавшего начальника оперативного отдела ВШСЭС, который внимательно разглядывал новые данные нанесенные на карту. 14 немецких дивизий, из них 7 танковых, выявленные в ходе боевых действий, угрожающе продвигались вперед. — Что вы скажете?
Уайтли, не отрываясь от карты, после краткого раздумья плотно закрыл указательным пальцем маленький бельгийский город Бастонь.
— Вот где лежит ключ к основному сражению! — воскликнул британец и глянул в сторону Айка. Видя, что генералитет обратил на него должное внимание Уайтли продолжил доклад: — В чьих руках перекресток дорог, тот и победитель. Бастонь окружают на редкость ровные для гористых Арденн поля. Местность имеет разветвлённую дорожную сеть. Она крайне важна для немцев, чтобы преодолеть Арденны и выйти к Маасу. Поэтому, я считаю, что сюда нужно направить имеющиеся резервы.
Эйзенхауэр склонился к карте. Мозг напряженно работал. — Черные, широкие стрелы в центре Арденн устремлены на Бастонь, угрожая городу. Севернее фронт также прорван. Городок Ставло отмечен в руках противника. Неужели Ходжес не успел выстроить оборону и попал в окружение или еще хуже в плен? Где ждать основной бросок Гитлера? На севере или в центре. Или сразу на двух направлениях? Что предпринять? Куда направить стратегический резерв? — Айк машинально провел рукой по лбу. Он был влажный и горячий. — Все же температура есть. После совещания обязательно выпью лекарства.