Антон вызывающе усмехнулся. Вот еще! Если он хочет переспать с Завулоном, это вовсе не значит, что он согласен встать перед ним на колени. Хм… как двусмысленно это звучит… нет, ну в некотором смысле встать на колени он очень даже не против, но… а, к черту все!
Он шагнул к Завулону, посмотрел на него, все еще сидящего в кресле, сверху вниз, и протянул руку ладонью вперед. Сказал:
— Пойдем в спальню. Или… нам нужно как-нибудь приготовиться?
— Идем, — Завулон был лаконичен. Он ухватился за предложенную руку, встал, оказавшись с Антоном почти вплотную. Какое-то мгновенье они не шевелились, глядя друг другу в глаза. Затем Завулон развернулся и стремительно пошел в спальню, таща за собой Антона, как на буксире.
Оказавшись возле кровати, они разъединили руки. Снова обменялись долгими взглядами и, ни слова не говоря, принялись раздеваться. В первую очередь Антон снял с себя амулет, потом — теплый пуловер. Он не запомнил, как расстегнул рубашку, потому что все его внимание было сосредоточено на Завулоне. На его длинных тонких пальцах, обхватывающих крошечные пуговки одну за другой, на открывающихся шее, ключицах, груди.
Он не раз уже видел Завулона обнаженным по пояс, и не раз они раздевались, стоя перед этой самой кроватью. Но прежде они делали это с намерением лечь спать. Отправиться вместе по звездной дороге в демонический мир. Теперь же все было иначе. Антон знал, что совсем скоро он сможет прикоснуться к желанному телу, что на этот раз Завулон не отстранит его, а позволит трогать и ласкать к обоюдному удовольствию. Антон почувствовал, как его рот заполняет слюна. Захотелось провести языком от основания шеи к пупку, облизать все выпуклости и впадинки. И эту родинку прямо над поясом брюк… Он сглотнул и поднял взгляд к лицу Завулона. Увидел, как жадно тот смотрит в ответ. Антон облизнулся и медленно, демонстративно стянул рубашку с плеч, не глядя бросил ее на пол. Завулон, словно отражение в зеркале, повторил все за ним.
— Иди сюда, — хриплый голос прозвучал почти незнакомо. Низко, призывно, обещающе-откровенно. Антон шагнул вперед, и тут же оказался в крепких объятиях. Завулон притиснул его к себе с неожиданной силой, огладил по спине, провел рукой сзади по шее. Антон перевел сбившееся дыхание и тоже принялся трогать его в ответ. Плечи, выступающие лопатки, линию позвоночника, впадинки над краем брюк…
Завулон довольно рыкнул и впился в губы Антона. Он незамедлительно открыл рот, и встретил язык языком. Их поцелуй не был нежным, но не был и грубым. Он был словно битва, но в удовольствие, а не насмерть. Словно танец — дикий, языческий, в полнолуние у костра. Они упоенно ласкали друг друга, вылизывали и покусывали. При этом их руки ни на секунду не прекращали движение. Гладили, тискали и сжимали.
— Подожди, — Завулон вдруг отстранился. — Сумрак. Нам нужно в сумрак.
Антон согласно кивнул, но лишь пару секунд спустя осознал, что именно сказал Завулон. Ну да, точно. Сумрак. Им необходимо отправиться хотя бы на первый слой. И как он забыл об этом?! Да так быстро… совсем от страсти потерял голову. Почему-то сделалось муторно, пропало всякое желание продолжать.
Тем не менее он подхватил свою тень и шагнул в сумрак. Завулон последовал сразу за ним и попытался снова заключить в объятия, но Антон отстранился. Сделал шаг назад, рассеянно посмотрел по сторонам.
Спальня тут выглядела иначе. Приглушенные краски придавали ей большую интимность. Она казалась просторнее, у стены отсутствовал шкаф. Занавесок на окнах тоже не было, и в комнату заглядывало смолянисто-черное небо. Необъятное, глубокое, как где-нибудь посреди звездной тропы.
— Ты передумал?
— Нет. Не знаю. Мне просто нужна была передышка. Но теперь все в порядке.
— Точно? Если ты не хочешь, мы можем остановиться. Придумаем что-нибудь с голодом. Есть артефакты, которые позволят изморить тебя быстро.
— Нет уж, — Антон фыркнул, почувствовав, как к нему возвращается утраченное ощущение правильности происходящего. — Так легко ты от меня не отделаешься. — И повторил сказанное до этого Завулоном: — Иди сюда.
Завулон довольно оскалился. Здесь, в сумраке, его мимика даже в человеческом теле становилась демонической. Он шагнул вперед, но не схватил Антона, как можно было ожидать, а поднял руку и нежно провел кончиками пальцев по его лицу. Антон зажмурился от удовольствия. Эта невинная ласка показалась ему слаще предыдущих горячих объятий. Более личной, интимной. Так не трогают случайных любовников. Только тех, кто по-настоящему интересен. Он подался навстречу Завулону. Потерся щекой о его ладонь, прижался губами. Какое-то время они провели, соприкасаясь лишь лицом и ладонью. Затем Антон не выдержал, коротко лизнул солоноватые пальцы и вжался в Завулона всем телом. У них у обоих уже крепко стояло, и материальное подтверждение чужого желания кружило голову, пьянило не хуже энергии или вина.
— Разденься. Хочу тебя видеть. Всего, — прошептал Антон, но не отстранился, а опустил руку Завулону на пах, погладил через ткань. Завулон взрыкнул, прижал его к себе еще крепче и вдруг укусил за плечо. Зубы с силой сжались, даря боль, но не ту, от которой хотелось бы скрыться, а… приятную, если боль, вообще, может такою быть. Но не успел Антон проанализировать свои ощущения от укуса, как Завулон разжал зубы и принялся зализывать оставленный след. Антона повело, он запрокинул голову, подставляя шею под горячий язык.
Он не сразу почувствовал руку Завулона на ремне своих брюк, не сразу понял, что тот уже расстегнул ему молнию. Лишь когда ткань поехала вниз с его бедер, приятно щекоча напряженный член, он осознал, что его раздевают. Вот как… Антон предлагает, а Завулон делает. Ему чертовски понравился подобный подход, и он тоже взялся за чужую ширинку.
Из ботинок они вышагнули синхронно. Не нагибаясь, не развязывая шнурков, но при этом отчего-то легко. А жаль… Антон не отказался бы полюбоваться на задницу наклонившегося Завулона. Словно в ответ на эту мысль, его собственную задницу сжали сквозь ткань трусов. Антон поднапрягся. Он ничего не помнил о своей прежней ориентации, но сейчас ему вдруг подумалось, что раньше никого к своей пятой точке не подпускал. Почувствовав его недовольство, Завулон поднял руки выше, стал поглаживать спину, плечи и бока. Антон вновь расслабился и сам потянулся к трусам Завулона, поспешно стянул их. Член лег в его руку идеально. Такой толстый, гладкий, горячий, с уже выступившей на кончике каплей, что так приятно было размазывать вокруг головки.
Завулон неожиданно схватил его за руку и большим пальцем провел по ладони. Это прикосновение почему-то отозвалось ноющей болью и покалыванием, словно потрогали открытую ранку. Но Антон почти сразу забыл об этой странности: его втянули в глубокий и полный страсти поцелуй.
То ли Завулон незаметно провел подсечку, то ли Антон сам оступился, но он вдруг навзничь упал на кровать. Приподнялся на локтях, посмотрел на стоящего над собой Завулона. Тот раскраснелся, тяжело дышал, а взгляд у него стал просто бешеным. Он буквально пожирал Антона глазами, и от этого стало одновременно не по себе и волнительно-сладко. Захотелось спровоцировать, посмотреть, насколько хватит прославленной выдержки древнего мага.
Антон призывно улыбнулся, скользнул рукой вдоль тела, погладил себя сквозь все еще надетые трусы. У Завулона начал видоизменяться череп, полезли клыки, грудь покрылась чешуйками. Но он все еще был скорее человек, чем демон, и Антон продолжил свое представление.
— Прекрати, — голос Завулона прозвучал почти жалобно, но при этом он не сделал ничего, чтобы остановить Антона. Стоял и смотрел, как тот ласкает себя все более откровенно, как медленно снимает последнюю одежду. Антон взялся за собственный член и провел по нему рукой, одновременно облизывая пересохшие губы, но этого Завулон уже не выдержал: обратился окончательно и кинулся на кровать. Довольно грубо подмял под себя Антона, царапая тонкую кожу чешуей. Гипертрофированный член проехался по его бедру, огромные когтистые лапы перехватили руки и завели за голову, будто Завулон собирался удерживать и заставлять. Но мысль о возможном насилии почему-то не испугала Антона. Впрочем, и не завела. Он раздраженно цокнул языком и прошипел: