Антон принялся рассказывать об устройстве демонского мира и социума. О делении на семь видов, о существующем между ними симбиозе. О демонической магии и о том, что вспомнил лишь этой ночью: демонический мир находится на грани уничтожения. Причем без какого бы то ни было внешнего врага — с пришельцами демоны справились бы и сами. Нет, их враг был страшнее: энергетическое истощение мира. В последнее тысячелетие у них рождалось слишком мало высших демонов — каэрангов, а количество низших, даэрамусов, увеличилось. Потребление энергии стало в разы сильнее, чем ее выработка, и это постепенно привело к вырождению даэрамусов. Они, некогда составлявшие основу демонического общества, теперь все чаще рождались умственно неполноценными. Сильными, но тупыми, и при этом — еще быстрее поглощающими энергию. Что, в свою очередь, негативно сказалось на остальных видах демонов и на цивилизации в целом. Некогда высококультурные обитатели того мира откатывались в своем развитии все дальше и дальше. В настоящее время они вернулись к рабовладельческому строю, от которого ушли десятки тысяч лет назад. Но и это еще не самое страшное. Их мир продолжает истощаться. А жестокое обращение одних демонов с другими убивает его, как мучительная болезнь.
У Антон пересохло в горле, и он глотнул предложенной воды. Гесер слушал его очень внимательно. Иногда задавал уточняющие вопросы, но все больше позволял ему говорить самому о том, что сильнее всего волновало лично Антона. Он, проживший в том мире восемь долгих лет, воспринимал его несчастья, как свои.
— Чем мы можем помочь? — наконец спросил Гесер. — Для чего сумрак отправил туда семерых Иных? И почему ты вернулся?
— Восьмерых. Сумрак пытался отправить туда восьмерых Иных. Но последний маг должен был превратиться в даэрамуса, и ему не хватило энергии для перехода. Поэтому он умер. А я вернулся за помощью. Но проблема в том, что я все еще не очень понимаю, что именно должен сделать. Там, в том мире, мы все были демонами. Наш демонический уровень совпадал с уровнем здесь. Видимо, тот, кто в нашем мире сильнее всего поглощает энергию, в том отдает. Я был каэрангом. Мы с остальными ушедшими в тот мир Иными пытались наладить нормальную жизнь хотя бы в отдельно взятой общине. Мы много работали с даэрамусами: подпитывали их энергией, пытались учить. Но все было напрасно. Миры ждали от нас не помощи в мелочах, а масштабной подпитки энергией. Однако этого-то мы сделать и не смогли. Даже отдай мы энергию вместе с жизнью, этого было бы слишком мало. К сожалению, вместе со мной там оказались лишь совсем молодые Иные. Мы и об устройстве своего-то мира почти ничего не знаем, там же и вовсе оказались почти бессильны. Там нужны вы! Ваш опыт, ваша мудрость… Но сумрак не может самостоятельно отправить в другой мир того, кто прожил больше пятидесяти лет здесь. Никого, кто был бы тем или иным способом крепко привязан к своей реальности. Однако как-то же в древности демоны к нам попадали! Как-то пирамиды-порталы работали! Честно скажу: я не уверен, но мне кажется, что это и есть моя основная задача: привести в тот мир сильнейших Иных. Но как?! Этого я пока даже не представляю. Придется ли нам снова ждать пятнадцатого октября, чтобы воспользоваться неплотно закрытым проходом… или можно будет совершить переход через сны, как пытались мы с… О! Простите, Борис Игнатьевич, я должен еще кое-что вам рассказать. Я ведь вернулся в наш мир не сегодня…
По мере того, как Антон вспоминал свою жизнь в Дневном Дозоре, он все четче осознавал: их встреча с Завулоном тогда, пятнадцатого октября, состоялась отнюдь не случайно. Слишком хорошо была подготовлена легенда Антона Демидова. И изменяющий внешность и ауру амулет уже находился у Завулона, а не в хранилище, и совпадений в их с Демидовым биографиях было достаточно много, чтобы на подсознательном уровне Антон ее принял, не начал бы сомневаться. Тут он вспомнил, что еще читая отчет о смерти Демидова, заподозрил ловушку. Слишком много в обстоятельствах его перехода было подозрительных случайностей: и то, что его послали в Москву именно в эти даты, и то, как его ограбили. Но если тогда Антон во всем обвинял Светлых и Гесера, то теперь он понимал: несомненно, это была интрига Завулона. Но… получается, что Завулон еще год назад предугадал возвращение Антона?! Нет, невозможно! Год назад Антон и сам еще не подозревал, что возвращение в родной мир реально. И все же, все же…
— Борис Игнатьевич, а почему во всех отчетах даэрамус назывался человеком с рогами? — оборвав свой рассказ на вечере пятнадцатого октября, спросил вдруг Антон.
— А сам-то ты как думаешь? — хитро прищурился Гесер.
— Я думаю… думаю, что за прошедшие тысячи лет Иные попросту забыли о существовании того мира. И терминология была утрачена. Так?
— Так. Упоминания других разумных миров сохранилось лишь в самых древних легендах. Тех, которым более трех тысяч лет. Даже Иные так долго не живут. А рукописи горят, как ты знаешь.
— А сумеречный облик Завулона… как часто Иные в сумраке превращаются в демонов?
— Темные — часто.
— Понятно, — Антон приуныл. Ему вдруг показалось, что Завулон и сам может быть связан с тем миром. В конце концов, его сумеречный облик был не каким-нибудь мифическим демоном, а вполне себе типичным каэрангом. Да и во снах он держался слишком уверенно, будто не раз уже ходил по звездной дороге в тот мир. Или это Антону теперь только так кажется? Может, он к Завулону попросту несправедлив? Ведь ему хочется, хочется обвинить Высшего Темного во всех возможных грехах… уколоть его побольнее после того, как жестоко он поступил. Заставил Антона самого захотеть его, а потом… нет, вот об этом в кабинете Гесера лучше не вспоминать. Если, конечно, он и в самом деле не хочет поделиться с родным дозором информацией о том, с кем переспал. — Борис Игнатьевич, мне кажется, Завулон что-то знает.
— Несомненно. Иначе он не стал бы держать тебя при себе. Даже с его извращенным чувством юмора, шутка таких усилий не стоила. Интересно… — Гесер побарабанил пальцами по столу. — Ну, рассказывай дальше. И поподробнее, Антон. Когда речь идет о нашем темном коллеге, важна каждая деталь.
Антон продолжил рассказ, и сам не заметил, как выложил Гесеру все начистоту. О своем расследовании, об отношениях с каждым из сотрудников Дневного Дозора, об уютных вечерах наедине с Завулоном и о том, как они вместе ходили в его сны… К счастью, Гесер настолько заинтересовался чуть не поглотившей Антона сумеречной тварью, что сосредоточил свои расспросы на ней. А там уже и Антон пришел в себя, и понял, какое воздействие было оказано на его сознание, сумел его с себя скинуть.
— Не делайте так больше, — устало вздохнул он. Сил на то, чтобы пререкаться с Гесером, попросту не осталось. Да и обижаться на шефа было бы глупо. Ситуация сложилась слишком сложная и нетипичная, чтобы пренебрегать информацией. А в средствах Гесер не стеснялся никогда. Впрочем, как и Завулон. Главы обоих московских дозоров друг друга стоили.
— Значит, сумрак тебя напугал, и ты обрел демонический облик?.. — протянул Гесер, но с таким видом, будто знал, что произошло на самом деле, но решил не смущать Антона расспросами хотя бы о постели.
— Ммм… да. Сумрак меня напугал, а потом я стал демоном. И все вспомнил.
— Покажи.
— Что, простите?
— Покажи мне своего демона. И, кстати, сам-то ты его уже видел?
— Нет пока. Не успел, — Антон представил себе, как стал бы крутиться перед зеркалом в присутствии лежащего на кровати Завулона, и мысленно фыркнул.