— Умный мальчик с отличной реакцией и нюхом на опасность. Даже если голова ещё сама не понимает, в чём дело. И девочка у тебя талантливая.
— Кто вы? — Виктор сделал жест рукой, останавливая остальных: мол, как старший буду говорить я.
— Меня уже представили. Анна Геннадьевна, школьный психолог.
— Хорошо, тогда спрошу иначе: что вы такое? И не пытайтесь нас убедить как «профессиональный психолог», что у парня просто нервы расшатались, а у нас галлюцинация коллективная. Я скорее поверю Глебу и его чутью. Предлагаю сначала спокойно поговорить, раз уж вы к нам заглянули, да ещё не особо скрываясь. И отпустите Глеба, обещаю, он больше не будет. Вам чаю налить?
— Пожалуйста, — синие верёвки растворились в воздухе. Гостья вернула себе нормальный вид, не спрашивая разрешения, взяла с полки ещё одну табуретку и села. — И чаю не надо, не обижайтесь, не люблю мусор из пакетиков. Я — джинна. Встречный вопрос. Как давно вы, Виктор, знаете, что эта девочка ваша племянница?
У Василисы внутри всё оборвалось и рухнуло, в глазах потемнело и в голове зашумело. Глеб тут же её обнял, а потом прямо при всех и, не стесняясь, поцеловал. Крепко, чтобы губы ощутили губы, а язык ощутил язык. Виктор сунул ей в руки кружку с тёплым и сладким чаем, заставил выпить. Убедившись, что в обморок девушка падать больше не собирается, вернулся на своё место и соизволил ответить:
— Сами понимаете, развод и возвращение Нади я просто так пропустить не мог. Но достать материалы суда, особенно когда по просьбе сторон процесс шёл в закрытом режиме — дело не очень законное, достаточно сложное и потому долгое. Пришлось изрядно напрячь свои связи. Когда Андрей притащил девочку ко мне первый раз, я ещё ничего не знал. Только услышав фамилию и адрес, сообразил, чья это дочь. А материалы по суду получил как раз в день, когда к нам провалился Глеб. Этим я тогда твою мать и пуганул, чтобы она тебя не доставала. Я сообщу тебе и остальным по всему городу результаты экспертизы отцовства и настоящую причину развода. Василиса, и не обижайся, пожалуйста, на своего отца. Он на самом деле очень хороший человек. Да, сейчас он поступил глупо и неправильно. Но отец в первую очередь это тот, кто тебя воспитал, поэтому всё-таки, несмотря на генетику, твой отец именно он. Вы обязательно должны помириться.
— Когда рядом такой замечательный молодой человек, — рассмеялась джинна, словно по гаражу покатились звонкие хрустальные колокольчики, — всё возможно. Но прежде чем я озвучу то, с чем я к вам заглянула, попрошу этого молодого человека тоже быть откровенным. Тебе ведь нравится Василиса? Как девушка нравится.
— Да.
— Тогда не стоит ей врать. Я и в самом деле школьный психолог и очень много работала с подростками. Так вот, послушай совет. Если ты и дальше будешь отмалчиваться и врать, ничего хорошего вашим отношениям это не принесёт. Пока Василиса готова всё выслушать именно от тебя — рассказывай. Не жди, пока она узнает от другого. Ты давно сообразил, что это не прошлое.
— Да.
Глеб вздрогнул, закаменел. И тут Василиса решилась. Обняла его и крепко поцеловала. Первая. А потом обняла, причём так, чтобы её рука скользнула под рубашку Глеба, и ладонь касалась кожи, а не через ткань. Глеб обнял девушку в ответ, причём и его рука, не думая о приличиях, скользнула под ткань блузки, обхватив за талию.
— Совершенный солдат не может быть безмозглым исполняющим приказы орудием. Будущим Псам преподают в том числе и историю. Хорошо преподают. Вы очень близки к нам, но у нас весь двадцать первый век доминировал континент по ту сторону океана. Здесь же по миру — паритет сил. По планете сначала ударит глобальное потепление, потом, когда его остановят, окажется, что начинается похолодание и новое оледенение. Общество наиболее технически передовых стран на той стороне океана у нас раскололось надвое. Одни начали настаивать на остановке технического прогресса, корректировке собственной природы и приспособлении к окружающей среде. Другие имели резко противоположный взгляд. Первые — это предки зверлингов, они уже тогда на людей походили довольно отдалённо. Вторые, обожествляющие прогресс и технику, стали керхерами. Технократы изобрели привод Шермана и решили бросить гибнущую Землю. В конце двадцать второго века началась эвакуация, громадные корабли-ковчеги. Но сбежать в одиночку и бросить своих противников им не удалось. До того как гиперворота были взорваны, сквозь них успели пройти и зверлинги.
— Ты — человек, — уточнил Андрей. — Сам говорил, что вы с ними воевали, да в Америке говорят по-английски, а не по-русски.
— Да. Мы, если так можно сказать, вторая волна колонизации. Или первая настоящая? На Земле человечество вымирать отказалось. Страны третьего мира, которые не брали в расчёт, и чьё население бросили во время бегства. Север Евразии стал новым центром возрождения, отсюда мой язык как дальний потомок вашего. Два столетия спустя после бегства керхеров и зверлингов был создан привод Грушевского, у которого нет побочных эффектов Шермана: чем дальше прыжок и чем больше масса перехода, тем сильнее для точки выхода искажения пространства-времени. Представьте себе резинку, которую сильно растянули, а потом отпустили — это закрылись гиперворота — и она вторым концом дала по пальцам. Результат того первого броска с Земли вышел чудовищный. Для нас прошло три столетия, для них из-за искажений несколько тысяч лет. Зверлинги и керхеры оказались заперты в одном и том же скоплении, продолжили свою войну, в которой не смог одержать верх никто. Война всё дальше уводила их от хомо, но пользоваться гиперприводом они теперь почти не рисковали. С учётом релятивистских скоростей и чудовищных затрат на войну, прогресс шёл очень медленно. Обнаруженное наследие вершителей тоже не пошло на пользу. Готовые технические решения без научной базы. Керхеры и зверлинги начали их активно применять, сами не понимая, для чего изначально всё это предназначалось: результат же есть, так зачем стараться? В итоге аналог привода Грушевского они изобрели поздно. Лишь после этого и сумели выбраться в остальную Галактику. Все три народа столкнулись примерно на одном техническом уровне.
— А вы? — уточнил Виктор. — Какое место во всём этом занимаете вы?
— Самый важный вопрос, — грустно ответил Глеб. — Привод Грушевского тоже имеет свои проблемы. С увеличением расстояния броска падает точность. Есть риск, что на выходе ты можешь оказаться в центре звезды или вмурован в планету. Проблему решают с помощью стационарных маяков наведения и строительства порталов, через которые могут путешествовать корабли даже без автономного двигателя. Но чтобы всё это поставить, сначала надо добраться до точки финиша. Цепочка бросков. Расход энергии, цена, промежуточные базы заправки. И тут была предложена гениальная идея. На приводе Шермана уходит автоматический корабль-робот. В дежурном режиме висит три-четыре столетия, пока вокруг рассосётся хроноклазм. Дальше активирует маяк. Ушло несколько экспедиций. Опал должен был стать форпостом человечества. Богатый минеральными ресурсами кислородный мир с совместимой органикой. Мир-пустыня, но под морем песка скрываются моря пресной воды. Сначала построить эко-купол, под защитой которого будет замкнутая земная биосфера. В перспективе — полное терраформирование планеты.
— Идея пришла в голову всем одновременно, — Виктор даже не спрашивал, а уточнял.
— Мы и керхеры выслали маяки, зверлинги попросту перехватили сигнал. К планете вышли три супетранспорта. Огромный колонизационный ковчег выныривал в обычный космос и тут же садился — удержать такую махину хотя бы на орбите, причём сразу после прыжка сквозь гипер, невозможно. Но какое-то время мы не подозревали друг о друге. Потом зверлинги атаковали керхеров, и выяснилось, что нас много. Почти сразу мы атаковали маяк противника, керхеры наш — и, к сожалению, обе атаки успешно. Связь с метрополией оказалась потеряна. Сначала мы заключили тактический союз с керхерами против зверлингов, потом вцепились друг другу в глотку. По официальной версии, армия керхеров целиком попалась в ловушку. Они прохлопали старт «аннигиляторов» — это гиперзвуковые стратегические ракеты с ядерными боеголовками. Разворотили уже пустые стартовые столы. При этом вокруг пусковых были упрятано две трети всех орудийных точек, бункеров и башен ПВО. Ради этого рискнули оголить Город. Вражеских солдат сожгли в огневом мешке. Колония чужаков огнём ядерных взрывов превратилась в огненное озеро жидкого песка. Но тогда, в первый день, я соврал. Маяк восстановить невозможно. Мы — потерянная колония. И мы вырождаемся, война съела очень много ресурсов. Космос уже потерян: последний спутник сгорел в атмосфере в год моего рождения. Новых не запускали втрое дольше.