- А зачем тебе штаны? - спросил он, присаживаясь со своей тарелкой за стол, подальше от меня. Боится, и это правильно!
- Бегать буду.
- И куда ты уже собралась? - удивился он.
- Не куда, а где!.. Вообще, мне все равно. Например, вокруг этого квартала.
- Зачем? - не унимался Бэк.
Я пожала плечами. После того, как умерла моя бабушка, я постоянно бегала, словно жила под девизом: ‘Меньше думать, выше скорость!’ Настолько привыкла к нагрузками, что без них чувствовала тупую, ноющую боль в мышцах.
- Я не могу по другому, - не рассказывать же ему о ежедневных подвигах в тренажерном зале. - Бегаю каждый день после смерти моей бабушки…
- Значит, это гейс у тебя такой, - согласился Бэк. Заметил мой недоуменный взгляд и пояснил со вздохом: - Запрет или обязательство, что берет на себя человек. Его нельзя нарушать, а то умрешь на Самхайн! У меня нет гейсов, но вот мой средний брат.. Он служит в гарнизоне, - пояснил Бэк, - у него несколько. Например, не давать женщине дотрагиваться до своего оружия…
Я вздохнула. Ну что за мир такой!
- Не пускать в свое жилище одиноких путников после захода солнца, - продолжал Бэк. - Ну и еще несколько, но я думаю, ты в меня еще чем-нибудь кинешь, если расскажу! - он усмехнулся.
- Тогда не рассказывай, - равнодушно согласилась я. - Главное, штаны достань. Я потом тебе деньги отдам, - угу, когда придумаю, как их заработать.
На следующий день Бэк притащил откуда-то жутко грязные штаны и рубаху. Я выстирала их в корыте, затем, надев еще влажные, подпоясалась веревкой. У меня не было заколок, бегать с косами я не привыкла. Поэтому, завязав волосы, подняла их наверх и заколола двумя деревянными палочками на манер японской гейши.
С того дня я бегала ранним утром и поздним вечером, обычно недалеко от холма, где мы так неудачно поговорили с Бэком. Два-три раза огибала Квартал Нищих, на том же холме отрабатывала удары, затем, скинув одежду, в одной сорочке, шумно бросалась в реку. Дни я проводила с Мерой, выучила все буквы и довольно скоро стала складывать их в слова. А еще мы вышивали. И опять вышивали… И снова вышивали!
Наверное, у меня сносно получалось, потому что однажды вечером к нам зашла Фелиса и принесла корзину с материей и образцами. Красную ткань следовало расшить золотыми нитями по краю. Также женщина высыпала на стол несколько фартингов и халфингов. Мои первые заработанные деньги! Я была готова прыгать от радости, но Нисса сказала, что этого мало. Они немного поторговались, и мать Меры добавила еще несколько монет. Оказалось, женщина, рассчитывая на мою помощь, взяла довольно крупный заказ, так что ближайшие две-три недели я была полностью ангажирована. Ура! Угроза занять место на ступенях Храма рядом с Ниссой отодвигалась на неопределенное время! К тому же, Бэк время от времени ставил нас в известность, что меня все еще ищут, правда, не так рьяно, как прежде. Новости он узнавал от своего брата, с которым изредка встречался в таверне. После таких встреч от него сильно пахло алкоголем, а шутки становились совершенно невыносимыми!
Часть из первых заработанных денег ушло на косметику. Я долго объясняла Ниссе, почему плохо себя чувствую без крема для лица. Зато она принесла с рынка ароматическое масло, пахнущее розами, по качеству ничем не уступающее продукции моей любимой фирмы (ЗДЕСЬ МЕСТО ДЛЯ ВАШЕЙ РЕКЛАМЫ !!! ))))) . Остальные же монеты я отдала ей за питание, понимая, что вышиванием на поездку в Улайд я вряд ли заработаю. Ну, если только не отращу себе пару лишних рук. Надо было срочно что-то придумать! Но, к сожалению, все способы быстрого обогащения никуда не годились. Кто возьмет на хорошее место человека, которого разыскивает городская стража, и на руке у которого красуется оскаленный волк?
Жизнь текла однообразно. Насильники не заглядывали на огонек, наверное, потому, что теперь Бэк жил вместе с нами, к моему великом недовольству Они с Ниссой уверили меня, что это лучший выход в сложившейся ситуации. Мне было жутко неудобно первое время, но вскоре я смирилась с его присутствием. Правда, спала с ножом в обнимку, предупредив мужчину, что если полезет, то зарежу. Даже разбираться не буду, по какой причине он оказался рядом - воды принести, или мою грудь поискать! Но он вел себя прилично, пялился на меня украдкой, рук не распускал. А еще подарил мне красивую заколку - из переплетенной бронзовой проволоки, с двумя острыми концами, на манер наших шпилек. Я попыталась отказаться, так как мне нечего дать в замен. Но он уговорил, объяснив, что устал слушать, как я ругаюсь, закалывая волосы деревянными палочками.
Заколка мне нравилась, волосы хорошо держала. Я долго ее точила о камень возле реки… И теперь носила на голове своеобразное оружие немассового поражения.