– Вот как, – прервал его Всеволод. – Выходит, либо вы позднее переместились, либо валялись без сознания больше пяти часов, поскольку я попал сюда в сумерках.
Оба полицая просто пожали плечами. Гоша продолжил:
– Мы встали и пошли по городу, пытаясь понять, где находимся. Повсюду были следы войны, но чем ближе к центру, тем меньше. Когда все стало рушиться, мы забежали в какой-то подвал, где нас завалило, потребовалось время, чтобы выбраться наружу. Потом мы вышли на площадь и увидели людей у памятника.
– Ну и какие соображения насчет случившегося? – выслушав всех, поинтересовался Всеволод.
– Если вы позволите, я выскажусь, – раздался у них за спиной слегка дребезжащий голос пожилого человека.
Все резко обернулись. Возле вешалок стоял крепкий высокий старик с совершенно седой гривой – именно гривой, какие бывают у львов.
– Я астрофизик, – продолжил старик, присаживаясь на диван рядом с Кариной. Казалось, он не чувствовал ни малейшего дискомфорта от того, что на него направлен ствол автомата. – Александр Николаевич Спасский. И я могу пролить свет на то, что произошло. В этом отчасти есть и моя вина… хотя, наверное, не только моя. Но это уже неважно. В тот момент, когда Всеволод очутился в этом мире, мы проводили один очень важный эксперимент, связанный с искривлением пространства. И все изначально пошло не так. Сила, которая должна была открыть врата, вышла из-под контроля и стала притягивать миры друг к другу. При этом сила притяжения росла так быстро, что мы не успели отключить оборудование. На самом деле не вы оказались здесь первым, а наши научные сотрудники. А теперь конкретно к тому, что произошло. Видите ли… согласно нашей теории, пространство состоит из сотен миров, точных копий нашей Земли. И у каждого из них своя история и своя судьба. Целью эксперимента было открыть дверь в ближайший мир, но вместо этого мы как-то притянули наши миры друг к другу. И две реальности, которые никогда не должны были соприкоснуться, слились в одну. Всеволод стал одной из первых жертв. Почему он переместился сюда вместе с машиной, а господа полицейские нет, я не понял, да сейчас это и неважно. Важно то, что мы получили совершенно новый мир, слив две реальности, наложив их друг на друга. Например, это объясняет реку, которая разорвала этот город надвое, это река Клязьма, которая текла мимо нашего города.
– Перегрузка, – выдал Бур и откинулся на спинку дивана.
Никто не улыбнулся, все понимали, что это не шутка, у всех было схожее чувство.
– И что дальше? – спросила Алина. Она выглядела очень напуганной, и не она одна.
– Дальше? – Спасский снял очки и потер переносицу. – Не знаю. По моему скромному мнению, есть несколько вариантов развития событий, но… каждый из них не шибко приятный.
– Выкладывай, профессор, – попросил Гоша.
– Как хотите, – отозвался тот, водрузив очки на место. – Вариант первый – терпимый. Эта волна была лишь началом слияния, дальше пойдет следующая, за ней еще одна и еще, и так до тех пор, пока два мира не сольются окончательно. Этому будут сопутствовать различные катастрофы. Например, посреди этого города может появиться вулкан. Или на нас обрушится гигантское цунами из Тихого океана.
– И это – терпимый вариант? – вытаращив глаза, спросил Николай.
– Вполне, – кивнул профессор. – Другие куда хуже. Например, слияние произойдет одним махом и Вселенная, не выдержав такого надругательства, просто взорвется, погубив сотни миров. Или – взорвутся только два наших мира, устраняя возникший дисбаланс. Вы играете в бильярд, молодой человек?
Младший сержант кивнул.
– Представьте, что наш прибор – кий, а миры – это бильярдные шары. Если их выстроить в ряд и ударить по первому, что произойдет?
– Они столкнутся, – понимая, куда клонит профессор, угрюмо заметил Всеволод.
– Именно, – согласился Александр Николаевич. – А теперь представьте, что столкнутся сотни миров? И сольются в один?
– Песец, – емко и четко констатировал Гоша.
– Почти верно, – согласился с ним астрофизик. – На вашем месте я бы не стал стесняться в выражениях, но, поскольку с нами женщины, ограничимся именно этим термином.