Стася недоверчиво взглянула на нее, но больше ничего не сказала.
В таком вот приподнятом настроении — если уж на то пошло, приподнятым оно быть не должно было, но было! — она и доехала до дома, где на вокзале молодых женщин встречал брат Наташи, которому она позвонила из поезда по мобильнику.
Завезли домой Стасю и поехали дальше, но вовсе не к родительскому дому, как думала Наташа, а все к той же гостинице «Москва».
— Домой я уже не успеваю, — проговорил Валерка. — Посиди в машине пять минут, я быстро!.. Ну не хмурься, Неля уже небось собралась. Я ей снизу в номер позвоню, и все. Мы сегодня в кино идем. На «Статского советника».
Ждать и в самом деле пришлось недолго. Неля ей обрадовалась.
— Наталья Петровна, у вас все в порядке?
— А почему у меня будет не в порядке? — ответила Наташа, но с некоторой отстраненностью.
Она знала, чего ждет от нее девушка. Сообщения о том, что с ее любимым Валентином Николаевичем все в порядке, что Наташа вытащила его из дерьма, в которое он залез…
Но Наташа не служба спасения, а всего лишь беременная женщина, которой и самой нужна помощь и забота. Она собралась рожать ребенка, между прочим, без мужа, и нечего на нее смотреть такими… коровьими глазами!
Неля все поняла и как-то сникла. Она думала, что у Натальи Петровны сразу все получится. И там, где никто не мог ничего сделать, госпожа Рудина добьется успеха легким движением руки!
— Я скоро уеду, — сказала Неля, — через две недели. Погуляла, и будет.
— Ну что ты такое говоришь! — сразу всполошился Валерка, который до того молчал, посматривая на девушку с той особой нежностью, которая выдает подлинное чувство. — Наташа, скажи ей!
Наташа удивленно посмотрела на брата: а он ведь и в самом деле влюблен в Нелю Новикову, обычную работницу с парфюмерной фабрики. Валерий Петрович наконец тоже попался, а то она уже думала, и не женится никогда. Все девчонки были словно не по нему.
— Ты за деревьями леса не видишь, — говорила ему мама. — Доперебираешься!
И вдруг на тебе!
— Не слушайте вы его, Наталья Петровна, — сказала Неля голосом умудренной женщины. При том, что ей самой был двадцать один год, а Валерке двадцать пять. — Это все ерунда. Огни и фейерверки…
— Какие фейерверки! Неля, ну неужели я тебе ни чуточки не нравлюсь? — почти простонал Валерка.
— Нравишься. Только народ не зря говорит: не в свои сани не садись.
— Учиться тебе надо, — невпопад сказала Наташа; теперь, когда Стаси не было рядом — а именно ей она демонстрировала, как удовлетворена своей поездкой и ее результатами, — Наташа впала в меланхолию.
— Коммерческое отделение я не потяну, а на бюджет не поступлю, — вздохнула Неля.
— Я потяну коммерческое, — сказал Валерка. — Выходи за меня замуж.
Неля испуганно ахнула и оглянулась на Наташу. Словно хотела сказать: это он сам, я здесь совершенно ни при чем!
Да что это она своего бывшего технолога чуть ли не обожествляет?
— Ты это брось, — сказала ей Наташа. — Нечего на меня оглядываться.
— Как же так? — горячо откликнулась Неля. — Вы столько для меня сделали. И с жильем. И директор теперь говорит: символ города…
— Кто символ города? — рассеянно переспросила Наташа.
— Я, — смущенно пояснила девушка. — На этикетке туалетной воды и на большом щите напротив химчистки… Получается, куда ни глянь… Может, кому и нравится, а мне неприятно. Как будто я сама себя рекламирую.
— Неприятно — это ты, наверное, перегнула, — не согласилась Наташа. — Ты на этой этикетке как Золушка, чистая и юная.
— Разве я не понимаю, — чуть ли не со слезами проговорила Неля. — Золушка — это сказка. Посмотрите на меня, могу я жить в сказке?
— Ну а почему нет, глупенькая, каждый из нас может жить в сказке.
После поездки на место своего бывшего проживания Наташа почувствовала себя состарившейся лет на двадцать. В Нелиной сказке она могла бы играть старого мудреца, который всем дает советы.
— Ага, — подхватила Неля, — только одна в роли принцессы, а другая — в роли… работницы с парфюмерной фабрики.
— Вот я и говорю, — сразу забеспокоился Валерка, — нечего тебе в этот городишко и возвращаться, на эту дурацкую фабрику.
— Валера, я, между прочим, на этой фабрике тоже работала.