Но теперь Наташе и самой стало интересно, что же привело к ней бывшую подругу…
— Кстати, — спросила она, — как теперь твоя фамилия?
— Кузьменко, — сказала Тамара, — а что?
— Да так, на всякий случай, а то я по привычке все Пальчевская да Пальчевская.
— Ого, вот так, даже целых два раза? Это в связи с чем же ты меня вспоминала?
Она подвинулась на скамейке, уступая место Наташе, но та осталась стоять перед ней, никак не способствуя душевности предполагаемого разговора.
— Думала, счастлива ты или нет?
— Счастлива, — с нажимом сказала Тамара.
— То есть я могу быть свободна?
— В каком смысле?
— В смысле: не было бы счастья, да несчастье помогло. Ты ведь упрекала меня, что я разрушила твою жизнь, а следовательно, и счастье. Ведь ты была счастлива с Валентином?
Тамара с подозрением вгляделась в ее безмятежное лицо: не издевается ли?
— Смеешься? Какое, к черту, счастье! Ты когда-нибудь жила с человеком, которому все равно, есть ты на свете или нет.
— Тогда, наверное, ты его любила. Ведь почему-то же ты вышла за него?
— Наивная ты, Рудина. По любви. Только по любви, что ли, выходят?
— А почему еще?
— Из-за принципа. Он не хотел на мне жениться с самого начала. Меня это возмутило. Я подумала: «Женишься как миленький! А за то, что я сейчас стою перед тобой как оплеванная, ты еще у меня поплатишься». Вот как было дело… Но для чего тебе знать об этом? Что было, то прошло. Я, между прочим, к тебе по делу приехала. Может, посидим где-нибудь, поговорим?
— Не хочу. Говори здесь.
— Как-то обстановка не располагает, — пожала плечами Тамара. — Небось ты и в дом меня не пригласишь?
— Не приглашу, — коротко отозвалась Наташа.
— В таком случае приглашу тебя я. Поедем, здесь недалеко от вашего дома есть вполне приличная кафешка… И перестань выеживаться, Рудина, я приехала вовсе не для того, чтобы смотреть на твою кислую физиономию… Кстати, ты с этим не злоупотребляй, ребенок плаксивый родится.
— Тебе-то что за дело до моего ребенка! — огрызнулась Наташа.
Тамара ничего не ответила, продолжая тянуть ее в сторону стоявшей неподалеку небольшой серебристой иномарки.
— Ты приехала сюда на машине? — удивилась Наташа. — За тысячу километров?
— За какую тысячу? Не говори ерунды. Мы с Виталиком купили дом в Туапсе. Захотелось, как и тебе, пожить на теплом юге.
Она усадила Наташу на переднее сиденье, а сама села на место водителя и уверенно тронула машину с места.
— Я не знала, что ты водишь машину.
— Ты много что обо мне не знала, — усмехнулась Тамара.
— Отчего же, кое-что все же знала. Например, почему у тебя нет детей.
— Эта сучка проболталась все-таки! — впрочем, без особых эмоций заметила Тамара. — Я сразу догадалась, что ты все знаешь, когда ты на меня посмотрела. Небось взяла и сразу выложила все Валентину… Но я на тебя не обижаюсь. Что ни делается, все к лучшему.
— Ничего я Валентину не говорила.
— Вот как? — Тамара взглянула на нее исподлобья. — А впрочем, верю, ты могла и не сказать. Ты же у нас деликатная, порядочная.
— Я не у вас!
— И обидчивая. Впрочем, так и должно быть. Какая женщина останется спокойной, рожая без мужа?.. Тебе нравится моя машина? — спросила она без перехода.
— Симпатичная, — сказала Наташа как о платье. Она не знала, как хвалить машину.
Тамара остановилась у кафе «Плеяды» — сколько по городу развелось таких, с заумными названиями, хозяин которого порой не знает, что оно означает. Вышла из машины и опять подала Наташе руку, хотя та вполне могла выйти и сама.
— Тебе надо беречь себя, — сказала Тамара.
— Стараюсь.
— У тебя есть своя квартира?
— Пока нет.
— То есть ты собираешься в ближайшем времени ее купить.
— Нет, потому что необходимости в квартире нет. Брат покупает себе квартиру в связи с женитьбой, а родители остаются одни в доме, где четыре большие комнаты.
Та подняла брови.
— Вот как? Следовательно, тебе деньги не нужны?
— Почему же не нужны? — удивилась Наташа. — Покажи мне того, кому деньги не нужны, я хоть посмотрю. Я всего лишь говорю о том, что до сего времени решаю свои проблемы исходя из возможностей. И эти решения меня вполне устраивают.
Она просто заставляла себя быть вежливой с Тамарой, чтобы та не думала, будто Наташа не может ей простить, как бывшая подруга выдавила ее из города.