Повх взял в каждую руку по половинке светового стержня, уже жарившего на всю доступную ему мощность, и начал осторожно обследовать зал. Локтев, постепенно приходя в себя, двинулся за ним.
Помещение было округлой формы с низким сводчатым потолком. Вдоль стен виднелись небольшие выступы в полу. Локтев аккуратно пощупал один из них носком ботинка – ничего. Осмелев, он с силой наступил на бугорок – результат тот же.
Материал, которым была отделана внутренняя зала, по фактуре походил на металлопластик, но, так как анализатор валялся грудой бесполезной электроники, присыпанной песком, достоверно выяснить это не представлялось возможности. Температура была градусов пятнадцать выше нуля, в воздухе слегка попахивало аммиаком. Пресловутые столбы четырьмя монументальными колоннами торчали посреди помещения.
– Может… это типа лифта? – пробормотал Повх, осматривая один из них.
– Поищи, там обязательно где-то должны быть кнопочки с указателями этажей, – желчно сказал Локтев, пуская бровью пологую волну.
Повх одарил напарника нравоучительным взглядом и продолжил поиски хотя бы намека на выход.
Намека они не нашли, зато при тщательном изучении одного из секторов стены обнаружились два круга. Они слегка отличались по цвету и были выпуклы, выступая из ровной поверхности на несколько миллиметров. Диаметр – сантиметров двадцать. Примерно на одном уровне относительно пола, в полуметре друг от друга.
Локтев кхыкнул и посмотрел на Повха.
– Не смотри на меня, – тут же огрызнулся биолог, чуть картавя. – Я не знаю, как они работают. Я даже не представляю, должны ли они вообще как-либо работать.
Вторично кхыкнув, Локтев легонько постукал своим шлемом по одному из кругов.
– И чего? – спросил Повх.
– И ничего.
– Может, ладони приложить? Локтев шумно выдохнул:
– Приложи.
Повх с подозрительностью посмотрел на него. Недружелюбно поинтересовался:
– Да что с тобой происходит, в конце концов, Володя?
– Меня что-то уж больно коробит во всей этой истории, – ответил геофизик. – Сам посуди, откуда посередь Марса взялся лифт, на котором запросто можно спуститься в бункер непонятного назначения. К тому же… Даже если допустить, что это сооружение стоит тут со времен какой-нибудь древней цивилизации, не верю я, что совершенно случайно внешние условия оказываются пригодны для нас. Температура, давление, состав атмосферы – слишком много совпадений, понимаешь, Саша. Я готов допустить одно совпадение, с натяжкой – даже два. Но три – это уже слишком много. Ты ученый и должен со мной согласиться.
Повх озадаченно постучал пальцами по шлему.
– Так ты хочешь сказать…
– Да, – перебил его Локтев, посмотрев прямо в глаза. – Да. Это сделали люди. Для людей.
Повх машинально отступил на шаг от кругов. Подсвеченное снизу призрачно-зеленым светом стержней лицо его в этот момент было похоже на страшную маску шамана.
– Думаешь, со времен холодной войны осталось? – прошептал он. – Но ведь нет ни одного опознавательного знака. Ни нашего, ни американского… Да и не пустили бы нас сюда так просто. Не дали бы проводить исследования в этом районе. Если только… – Повх на миг запнулся. – Если только кто-то специально не хотел, чтобы мы нашли эту консервную банку.
– Нет. – Локтев снял перчатку и осторожно потрогал один из кругов. – Слишком высокие технологии. Ты сам видел колонны, их состав на мониторе анализатора, магнитное поле внутри. Выход из строя электроники, регенерация воздуха опять же… Не тот это уровень для консервной банки полувековой давности, даже с учетом всех секретных разработок Земли вместе взятых. Здесь все гораздо современней. Прав ты в одном – либо нас умышленно навели на бункер, либо… о нем не знали ни русские, ни американцы, ни Китай… никто.
– Невозможно.
– Скажем так… очень маловероятно.
– Но если нас намеренно подпихнули к его открытию, то – зачем?
– Вот этот вопрос меня больше всего и беспокоит. Повх с Локтевым переглянулись. Геофизик снял вторую перчатку, спросил:
– Ну что, попробуем?
– А вдруг там другие внешние условия? Разнесет от декомпрессии в труху…
Локтев усмехнулся:
– Ты же совершил одну глупость, сняв шлем? Давай уж я совершу вторую. Тем более вариантов, по-моему, особых нет.
Повх пожал плечами. И ему вдруг стало жутко. Чувство незащищенности навалилось в один момент, тяжелым грузом потянув вниз все внутренние органы. Они вдвоем попали в переделку, ой как попали! И теперь, что самое неприятное и ужасное, ничего не зависит от них. А когда космонавт теряет контроль над обстоятельствами, он превращается в балласт, который очень легко выбросить за борт. Сейчас складывалась именно такая ситуация.
– Володя, – сказал биолог. – Ты уверен, что мы имеем право сейчас принимать какие-то решения?
– Не понял.
– Хреновое у меня предчувствие какое-то…
– Без паники. Нам нужно выбраться отсюда. Доложить Демиденко, с Землей посоветоваться. Понимаешь?
– Да… Да, конечно. Пробуй, прикладывай ладони к этим чертовым кругалям.
– Подержи-ка шлем. И свети сюда.
Локтев отбросил снятые перчатки, слегка присел, выставил руки вперед и стал медленно приближать ладони к кругам. Когда он наконец коснулся их, Повх непроизвольно вздрогнул.
Ничего.
– Ничего, – выдохнул Локтев. – Ни хрена эффекта.
– Плохо или хорошо?
– Даже не знаю, что ответить…
Сначала исчез двухметровый сегмент стены справа от них. Была стенка и не стало. Выпуклости на полу вспыхнули, и все помещение озарилось ярким белым светом.
Повх зажмурился, а Локтев отдернул ладони от кругов, затравленно оглядываясь.
– Твою мать… Сработало! – крикнул он.
Через секунду исчез следующий отрезок стены. За ним еще один. И еще… Спустя четверть минуты они стояли в огромном круглом ангаре, размеры которого было трудно определить – освещенной оказалась только центральная его часть, а очертания периферии терялись в полумраке.
– Чертовщина… – промолвил Повх.
Локтев щурился, привыкая к свету. Он ошалело глядел на пустое место, где минуту назад была очень даже осязаемая стенка. Решившись, геофизик все-таки протянул руку и поводил по воздуху, убеждаясь, что произошедшее не оптическая иллюзия.
– Пойдем? – предложил он Повху, окончательно поверив: глаза его не обманывают.
Биолог лишь едва заметно кивнул.
Они вышли за пределы круга из светящихся кочек и двинулись в глубину открывшегося пространства. Запас энергии в двух половинках «светлячка» иссяк, и Повх отбросил их в сторону.
Вдруг Локтев резко остановился.
– Это…
– Я вижу, Володя.
Они прошли еще немного вперед, разглядывая в полумраке саркофаг.
– Непрозрачный, – выдавил наконец Локтев.
– Смотри-ка, иней. Вон там, на трубке…
– Анабиоз?
– Не знаю. Я такой конструкции не видел.
– Но она же наша? Земная?…
Сзади них что-то щелкнуло. Повха и Локтева буквально развернуло на сто восемьдесят градусов от неожиданности. Они инстинктивно попятились от мелькнувшего на контровом свете силуэта…
Геофизик почувствовал, как уперся спиной во что-то твердое. Сдвинувшись в сторону, он скосил глаза и увидел, как на панели один за другим зажигаются огоньки…
– Включил, твою мать… – прорычал Повх, надевая шлем.
…Как вы уже знаете, около восьми месяцев назад был потерян контакт с пилотируемым межпланетным кораблем «Конкистадор», находящимся на орбите Марса. В назначенное время борт не вышел на связь. На многочисленные запросы с Земли он не отвечал, хотя по-прежнему фиксировался системами наблюдения и был виден в крупные телескопы. Также, видимо, по причине выхода из строя отдельных узлов бортового компьютера, была утеряна возможность управлять кораблем дистанционно – с Земли.
На момент исчезновения канала связи четверо членов экипажа находились на поверхности планеты, собирая уникальные научные данные, а двое – на борту «Конкистадора». С тех пор никаких сколько-нибудь конкретных сведений о судьбе корабля в средства массовой информации не поступало.