Глава 16. Бесс
— Хорошо, что хоть дождь закончился, — глянул в хмурое небо Корделио, и передёрнулся от холода под тонким пальто.
Но это было ни хорошо и ни плохо. Что закончился дождь, что не закончился, без разницы, просто не хотелось молчать. Молчание тяготило. А ожидание ещё больше.
— Он точно не передумал? — глянул Бесс на журавлиный клин, летящий на юг, в Энт. Рано они в этом году. Наверно, зима будет холодной.
— Точно, — кивнул в сторону Пасс.
— Отчевы гланды, — выдохнул Бесс, увидев Анну. — Ну она-то зачем здесь?
Но судя по её заплаканному лицу, по тонкому изумрудному платью, в котором она шла, словно не чувствуя холода, её и сам Отче не остановил бы, столько в ней было отчаянной решимости. Она шла рядом с Оландом. И хоть тот усердно делал вид, что её не замечает, был торжественно хмур и равнодушен, не смог её оттолкнуть, когда Анна его обняла и что-то зашептала на ухо.
В этот момент Бесс первый раз за всю свою бесконечную жизнь подумал, что отдал бы своё бессмертие за то, чтобы это услышать — слова, что в такой момент шептала она на ухо другому. За то, чтобы эти слова предназначались ему.
Но она была не с ним. И он сделал всё, чтобы так это и оставалось. Даже больше. Он собирался расширить отношения между ними до пропасти, преодолеть которую будет невозможно. Одним выстрелом. Всего одним, что у него был.
Марлок уговаривал его промазать. Вяло, трусливо и неубедительно. Словно его попросили попросить, но ему самому это было не надо. Но будь дело в Марлоке, эта дуэль и не понадобилась бы. Будь дело даже в самом Оланде, Бесс и пальцем бы не пошевелил — да пусть бы жил, кого только не носит земля, не Бессу судить. Но он не мог допустить, чтобы та, что была ему дороже всех на свете, прожила такую жизнь. И пусть другая, лучшая жизнь ждёт впереди и её, и Оланда. Пусть его заблудшей душе зажгут свет в конце тоннеля.
"Отче, прими с миром раба твоего, — поднял он глаза к хмурому небу. — Ассанта, сестра моя милосердная, позаботься о нём. Не бросай там одного. Я всё же верю, он не безнадёжен".
— Если, конечно, не выстрелит на поражение, — пробурчал он себе под нос.
Но каким бы долгим ни казалось прощание Ригго с Анной, оно закончилось.
— Сьер Оланд, мой долг предложить мировую, — сделал последнюю попытку Корделио уладить конфликт мирно, когда Ригг подошёл за своим пистолетом. — Если вы откажетесь или промажете, сьер Бриар не будет стрелять.
— Мне не нужны подачки. Цельтесь лучше, сьер Бриар. Не хочу перед смертью корчиться в агонии. И чтобы она это видела.
Бесс снизошёл предоставить Ригго право первого выстрела. Но Оланд отличился благородством и здесь. Честно выиграл это право, вытянув жребий.
— К барьеру, господа, — тяжело вздохнув, сказал Пасс.
И они разошлись, отмерив нужное количество шагов каждый в свою сторону.
А Бесс ждал, что Оланд дрогнет. Искренне надеялся, что психанёт, выстрелит в сторону или вверх. Для его же блага. Насильственная смерть искупает почти всё. И получив пулю, Ригг попал бы прямиком в нежные руки великодушной Ассанты. Она увела бы его в райские сады…
Но из Ригго Оланда и правда получился бы хороший военный.
"Идиот!" — только и успел подумать Бесс, получив пулю в грудь.
Из чащи, поднятая звуком выстрела, взвилась в небо стая птиц. Бессу даже показалось это те самые, его знакомые скворцы. И он даже улыбнулся, увидев, как Анна зажала рот руками, в ужасе, словно не могла поверить своим глазам.
Надо же! Она переживала. За него, проклятого демона. Так искренне переживала.
Его словно толкнули. Бессарион попятился, упал. Приподнялся на локте, посмотрел на маленькую дырочку из которой шипя и пузырясь, толчками выталкивалась кровь.
А потом поднял своё оружие и, глянув в испуганные глаза новобранца, только что убившего человека, не дрогнув, сделал точно такую же дырку в груди Оланда.
После его выстрела повисла такая тишина, словно весь звук в мире пропал. И Бесс не сразу понял, что теряет сознание.
Изумрудное пятно платья. И бледное пятно её лица…
Он не слышал её крика, не видел слёз. Он уже ничего не слышал и не видел. Без сил упал в траву. И просто ждал. Темноты. Небытия.