— Я очень счастлива! А вы, вы довольны вашей поездкой?.. Куда на этот раз?
— В Шербург. Я искал корабль, чтобы отвезти вас в Англию.
Она резко отпрянула назад и поджала губы. Он понял, что оскорбил ее. Но в их отношениях давно закончилась всякая деликатность.
— Вы это сделали, не предупредив меня?
— Вначале я хотел разузнать, какие есть возможности, кому я могу вас доверить… Лорна, не смотрите так! Ваше пребывание здесь не может длиться вечно. Вы выздоровели, и я думаю, что мы действительно находимся на пороге войны. Первый пушечный залп может раздаться со дня на день. Вы должны уехать!
— Ваша спешка не слишком невежлива? После того, что между нами произошло…
— Между нами ничего не произошло… разве что один глупый эпизод, о котором мы должны забыть. Мы могли заплатить за него очень дорого… Кроме того, мы об этом уже достаточно поговорили.
— Поговорили? Вы так решили, — сказала она, делая ударение на слове «вы». — Я никогда не говорила вам, что я согласна…
— Почему бы вам не согласиться? На другом берегу Ла-Манша вас ждут. Там у вас жених, герцог, то есть некто достаточно влиятельный, чтобы устроить нам большие неприятности. У меня нет никакого желания, чтобы английские военные корабли, когда начнется война, вошли в порт Сен-Васт с открытыми пушечными амбразурами, как во времена месье де Турвиля, готовые крошить невинных людей, чтобы заставить выдать драгоценную невесту лорда!
— Я не принцесса королевской крови, и не все герцоги сейчас в милости… Кто вам сказал, что я хочу вернуться?
— Я. Не считайте меня грубияном и не вынуждайте говорить вам неприятные вещи. Вы не можете стать членом этого дома, не вызвав здесь целый переворот.
— Потому, что ваши дети ненавидят меня?
— Не только. Здесь никогда особенно не любили англичан. Если вы здесь задержитесь, то я знаю, кто даст вам это почувствовать, и я, должен признаться, ничуть не жажду проводить время на лужайке со шпагой или с пистолетом в руке, чтобы мстить за ваши обиды. Если бы речь шла о людях, которых я люблю, это было бы мне очень неприятно… Вы понимаете?
— Кажется… да.
— Меньшего я не ждал от женщины, наделенной вашим умом. Вот что я вам предлагаю: послезавтра я отвезу вас с Китти в Шербург, куда мне все равно нужно ехать, чтобы повидаться с мэром месье Делавилем, и я поручу вас заботам капитана Кониама. Он очень благовоспитанный человек, и его корабль «Смелый» — один из самых быстроходных.
— Вы могли отвезти меня сами, у вас же есть свои корабли, не так ли? Это было бы… по крайней мере любезно!
— Этот корабль принадлежит мне наполовину, и я знаю, кому я вас доверяю…
— Может быть, вы боитесь, что не сможете вернуться… так как попадете в плен?
Зазвонивший колокольчик избавил Гийома от ответа. Он дошел до двери и слегка поклонился:
— Постарайтесь не очень на меня сердиться! Пройдет время, окончится война, и я буду счастлив снова установить с вами семейные связи…
Гийом спускался вниз с облегчением, но не совсем еще спокойный. Он полностью обретет покой, когда «Смелый» унесется в открытое море. Пока же он решил вести себя как можно любезнее с Лорной.
Она заставила немного себя подождать. Когда Потантен открыл перед Лорной дверь, Гийом внимательно вгляделся в ее лицо, боясь с небольшим оттенком самодовольства обнаружить следы слез. Ничего подобного: улыбающаяся, с небольшим веселым огоньком в глазах, Лорна села за стол на свое место.
— Вы сегодня великолепны, — сказал Артур. — Я очень люблю это платье!
— Ты, несомненно, вырастешь мужчиной со вкусом, — сказала Элизабет, которой была известна цель поездки отца. — Цвет платья изумительный, и так идет к лицу моей кузины!
— Он пошел бы и вам, — сказала Лорна. — Жаль, что мы носим разный размер, я бы охотно его вам подарила…
— Спасибо за намерение! Мне этого достаточно. Кроме того, когда вы вернетесь домой, вам будет его недоставать!
Гийом нахмурил брови. Какими, Господи, женщины бывают вызывающими! Эта несносная девчонка так спешит выпроводить ненавистную ей родственницу, что не может сдержаться и помолчать! Зачем заводить ссору сейчас, когда все уже в порядке?
Едва он решил направить разговор в другое русло, как Лорна заставила его навострить уши:
— Я не думаю, что у моих соотечественников будет случай полюбоваться этим платьем. К тому времени, когда кончится война, оно будет уже изношено… впрочем, скоро я уже не смогу надеть его.
Молодая женщина закончила фразу легким вздохом. Ничего больше не объясняя, она сосредоточила свое внимание на крылышке цыпленка, лежащем у нее на тарелке. Но Гийом не понял, что она хотела сказать. Забеспокоившись, он нервно положил на стол нож и вилку и устремил на мисс Тримэйн грозный взгляд.