А сейчас он радушно встретил меня и суровым голосом приказал зайти в технический отдел. Изобразив на лице испуг, я покинул его кабинет.
В техническом отделе меня встретил щуплый парень в очках, с погонами старшего лейтенанта. Он провёл меня, в фотолабораторию. Окинул взглядом мои плечи и вышёл. Вернулся он, неся китель с погонами лейтенанта нашего ведомства, защитной рубашкой и галстуком. Я натянул это добро. Щёлкнул фотоаппарат. Парень попросил меня погулять минут десять, указав на столик с журналами.
Через минут пятнадцать я расписался в журнале.
Парень на моих глазах уничтожил негативы и вручил мне три фотографии. Молодое лицо серьёзного лейтенанта было мне знакомо. Одна фотография 5х6 сантиметров, для анкеты в личное дело. Две 3х4 для удостоверения и карточки учёта. С ними и направился в отдел кадров.
Ещё полчаса и я вышел, помахивая новеньким коричневым удостоверением. На лицевой стороне обложки красовался герб нашей страны. Под ним название нашей конторы. Большими буквами название документа. Все золотыми буквами.
Тушь просохла, я спрятал в карман свою драгоценность и пошёл дальше. Конечно, направился в финансовый отдел, где получил деньги. Подъёмные, пайковые и месячное содержание. В соответствии моего нового звания.
Вернувшись в кабинет, Павла Васильевича, я доложился, представившись по новому званию. Потом осведомился, скромно потупив глаза:
— Не сможет ли товарищ подполковник составить компанию молодому лейтенанту? Обмыть его первые маленькие звёздочки?
Павел Васильевич усмехнулся, посмотрел на часы и махнул рукой.
— Не уважить просьбу молодого человека, только что ставшего офицером, плохая примета! Вдвоём отмечать скучно, но мы все решим.
Он снял трубку внутреннего телефона.
Коротко переговорив, прошёл в небольшую комнатку, пристроенную к кабинету. Там переоделся в гражданскую одежду. Вместе мы покинули здание управления. По пути отметились у дежурного об убытии.
При выходе из здания я предъявил постовому своё новенькое удостоверение. Улыбнувшись, он отдал честь, поздравив меня.
На улице напротив входа стояла чёрная "Волга" заместителя начальника управления. Этого молодого полковника с серьёзным строгим лицом мягко сказать, боялись все.
Он был ровесник Павла Васильевича но, не смотря на небольшое звание, занимал, генеральскую должность. Я вслед за Павлом Васильевичем нырнул на заднее сиденье машины.
— Где Борис?
Спросил мой начальник грозного человека, сидящего на переднем сидении рядом с водителем.
— На месте сбора обеспечивает секретность нашему обеду. Проводит пробу блюд, рискуя своим желудком.
Спокойно ответил страшный человек и рассмеялся. О ком они говорили, я понял сразу.
Полный круглолицый с постоянной улыбкой на лице этот человек подчинялся лично начальнику управления. Его отдел осуществлял контроль за всеми, работниками передового отряда партии, не зависимо от должности и звания. Теперь такая служба называется управлением собственной безопасности. Но суть одна.
О дружбе этой странной троицы мне приходилось слышать в мою стажёрскую бытность. Об этом знали все, но обсуждать её опасались.
Позже я узнал, что росли они вместе в одном дворе. Ходили в один класс. Вместе поступили в училище. Я завидовал такой преданной дружбе даже принятый ими на правах младшего друга. Сейчас я понимаю, что и мне достались не менее преданные друзья Зина и Виталик. Не смотря на наши запутанные странные отношения.
Через полчаса мы вышли из машины, отпустив водителя на три часа. Вошли в зал ресторана "Витряк" стоящего на отшибе Киева. Тогда. Теперь Киев разросся, но этот ресторан так и стоит одиноко.
У накрытого столика суетился полный человек. Он жевал кусок колбасы. Мои спутники переглянулись и рассмеялись. Человек махнул рукой и присоединился к их смеху. Я чувствовал себя неловко в компании таких чинов. Но постепенно осваивался.
Хочу сразу заметить, что ещё полгода они настороженно относились ко мне. Наблюдали внимательно за моими поступками. Хотели понять, что я за человек. Смотрели, не буду ли я козырять нашими отношениями, злоупотреблять ими. Но к субординации я относился очень строго. Лишнего не болтал, на их предложения перейти на "ты", ответил отказом.
Так и называл их по именам и отчествам. Даже когда мы находились наедине. Это они начали при посторонних обращаться ко мне по имени, даже начальник управления поступал так, хотя он не входил в наш коллектив. Это породило много догадок и предположений наших сотрудников. Я был причислен к близкому кругу высокородных особ. Честно говоря, на эти разговоры мне было наплевать.