Не однократно мою группу бросали на помощь другим. Дважды мы помогали отбиться конвоям. За это время в группе было трое раненых. Молодой лейтенант получил пулю в руку. Она была гуманна. Прошила мягкие ткани. Кость не задела. Он лежал в лагерной медсанчасти. Старшему лейтенанту и молодому солдату повезло меньше.
Первому осколок мины выпущенной "духами" из миномёта распахал бедро. Второй получил очередь из автомата. В упор. Бронежилет спас ему жизнь. Он отделался несколькими сломанными рёбрами. Но две пули прошили ногу. Задев кость. А одна ударила в локоть. Раздробив сустав.
Их обоих отправили в базовый госпиталь в Кандагар. Сделали операции. Солдата отправили на Кушку. А потом в Москву. Искалечили молодого парня!
От разведки поступали донесения. Ожидается большой караван с оружием. Все нервничали. Москва предупредила об ответственности за этот караван. Что это такое? Говорить лишне и так понятно.
Мне обещали пополнить группу. Но обещать жениться и жениться вещи разные! Причина была объективной. Людей не хватало. Поэтому мы и оставались на задание в уменьшенном составе. Время шло. Заканчивался третий месяц моей командировки. В строй вернулся молодой лейтенант. Все шутили. Тринадцать это сила! И дошутились. Накликали.
Девятого числа пришло сообщение. На соседнем участке обнаружили караван. Его сопровождали около шести десятков моджахедов. Двигался он медленно. Разделившись на три части. И двигался в нашу сторону. Командование приняло решение. Караван пропустили к моему участку. Группа с первого участка присоединилась к нам. На вертушках перебросили ещё три группы. С ними прилетел и командир нашего сводного отряда. Он и руководил всей операцией. Моей группе поставили задачу. Закрыть тропу за караваном. Пропустив его. Мы заняли позицию. Два звена вертушек и летающий танк К-50 ждали нашей команды. Экипажи не покидали вертолётов. Сутки прошли в ожидании.
Наконец показался передовой дозор "духов". Двигался караван в уже известном мне порядке. Тактику передвижения не меняли. Если быть объективным нужно отметить она была лучшей. Не спеша занимали места "духи" команды прикрытия. Часа через два показался хвост каравана. Взвилась сигнальная ракета. Закипел жаркий бой. Хвост каравана попытался повернуть назад. Но понес потери и залёг. Плотный огонь "духов" не давал подвинуться вперёд. Точнее не возможно было поднять голову. А тем более высунуться.
Внезапно впереди огонь начал захлёбываться. Потом вспыхнул с новой силой. Позже узнал причину. Две передние наши группы были атакованы с тыла. Атакованный караван вызвал помощь. Наше положение становилось тяжёлым. Сказать точно не возможно. Можно было только гадать. Долго ли мы выдержали бы такой огонь? Но подоспели вертушки.
Одно звено атаковало отряд моджахедов. Которые атаковали наши передовые группы со спины. К-50, принялся утюжить караван. Второе звено вертолётов заняло эшёлоны по высоте и пошли по широкому кругу. Не давая моджахедам возможности отступить. Против вертушек долго не повоюешь. Особенно если среди них летающий танк К-50. Уцелевшие моджахеды разбежались. Караван полёг весь. Огонь стих.
Бойцы занялись нашими ранеными и убитыми. Первых перевязывали. Вторых заворачивали в плащ-палатки. Потом всех сносили к площадке, где мог сесть вертолёт.
Потери были большие. Двадцать четыре убитых и двадцать шесть раненых. Из них девять тяжелораненых. Это из пяти групп! Практически 2/3 отряда!
Пять человек получили царапины. В их числе и мой капитан. Самозванец замполит. Пуля, чиркнула ему по щеке. Но он тремя перевязочными пакетами обмотал голову и гордо красовался перед всеми.
Один молодой лейтенант лежал на площадке среди раненых. Старший лейтенант сидел там же и баюкал перевязанную руку. Ещё троих завернули в плащ-палатки. Заменившие саваны. Не повезло ребятам!
Я пошёл к останкам каравана. По дороге подобрал "ГЛОК". Он был близнецом того другого, что лежал у меня в Москве. В моём тайнике в квартире. Считаю, братья должны быть вместе!
Подобрал ещё два пистолета. Это были 15-зарядный "Браунинг" 38 калибра и 8-зарядный "Браунинг" 22 калибра. Вместе с запасными обоймами они отправились в мой мешок. Пули 20 калибра "спарки" К-50 разорвали тело одного из моджахедов. Под остатками тела лежал не большой кожаный баул. Я вытянул баул и оттёр с него кровь. Оглянулся, по сторонам. За мной никто не следил. Расстегнул его. Знакомые президенты американских рублей смотрели на меня сквозь пластиковую банковскую упаковку. Я закрыл баул и сунул его в свой мешок. Воровато оглянувшись по сторонам. Но беспокоился напрасно.