Направление в головной госпиталь и историю болезни я нарисовал. Списывая всё с аналогичных историй болезни. Сделал отметки в продовольственном и денежном аттестатах.
Всё было сделано как надо.
Правда, для этого пришлось напроситься в помощники. Пожилой задёрганной женщине ведавшей канцелярией. Я честно отработал у неё неделю. Пока меня не выписали в мою медсанчасть для амбулаторного лечения. Так в лагере и проболтался до конца командировки. Ещё хромая получил в штабе отмеченную командировку. Аттестаты и сопроводительные документы. Утром летящий на Кушку вертолёт принял меня и мой мешок на свой борт.
Я улетал от опостылевшей не понятной войны.
Хоть и раненый, но живой и не калека. Мне повезло. Я искренне рад был своей удаче. В душе верил в бога и в судьбу. Они меня сберегли. Я был этому очень рад и благодарен.
На Кушке ждала обычная процедура пограничного и таможенного контроля. Знакомый майор-пограничник и таможенник приветствовали меня. Я положил на стол конверт. Таможенник, смахнул его в ящик, стола. Там лежало довольно много конвертов. Дело было поставлено на поток. Что только не тащили на Родину!
Но в основном везли оружие. Позже оно и заговорило. Разя граждан нашей страны и ближайшего зарубежья. Это была цена деньгам! Деньгам, лежавшим в столе таможенника. Но так жила вся страна. Брала взятки. Не задумываясь о последствиях.
Перекусил в гарнизонной столовой и отправился на местный рынок. Подарками натолкал большую сумку. Набрал на всех. Стандартный набор. Женщинам кофточки из ангорской шерсти, духи, халаты. Мужчинам, ручки, коньяк, сигареты, свитера, тёплые халаты. Детям куртки, портфели, наборы шариковых ручек. Провозился до вечера. Вечером поужинал. Улетающий на Москву ИЛ-76 забрал груз "200"Раненых и меня.
Через сутки стоял на Подмосковном, аэродроме. Кругом лежал снег. Было — 27 градусов. До Нового года оставалось две недели. Плотнее запахнул купленную на Кушке кожаную куртку. На меху. Я пошёл вслед за остальными попутчиками к КПП. Мы расселись в стоявшие автобусы и поехали в Москву.
На Ленинском проспекте у перекрёстка вышёл. Перешёл боковую дорожку на улицу Дмитрия Ульянова и направился к Викиному дому.
На звонок в дверь детский голос ответил:
— Мамы нет! Дверь открывать она не разрешает!
Потом подошла девочка и спросила:
— Кто это?
Я с выражением ответил:
— Это бедный! Голодный! Околевший прохожий! У-у-у! Привёз вам подарки! В обмен на пищу! Тепло и крышу над головой. Но могу и уйти! Попросить пристанища у других детей…
Договорить я не успел.
Двери распахнулись и две фигуры повисли на мне. Радостно повизгивая. Вместе мы затащили мою огромную сумку. Вика была на работе. Дети накрыли стол. С интересом посматривая на сумку.
Что бы их не мучить достал подарки.
Мальчик получил портфель, ручки и жвачки. К куртке отнёсся холодно. Девочка наоборот схватила куртку и кофточку и умчалась примерять обновки.
Парень использовал момент и забрал у неё жвачки.
Я занялся ужином. Время летело быстро и не заметно.
Раздался щелчок дверного замка и строгий голос Вики:
— Почему не спите? Я же говорила вам! Когда вы должны быть в кроватях!
Дети, размахивая подарками, выскочили к ней. Подарки Вике положил на диван. Вика отправила детей спать. Надутая она вошла на кухню. И сразу бросилась в бой:
— Ты мне не звонил. Не писал. Что я должна была думать?
Изрекла она в женской манере обиды.
— Любимая всё очень легко объяснить. Мы жили в общежитии при заводе. В город нас повезли в последний день. До этого я упал и повредил ногу. Лежал две недели! Искать откуда, можно позвонить. Не мог. Бегал по магазинам. В обычные дни нас в город не пускали.
ГДР дружественная нам страна. Но заграница! И руководитель нашей группы был. Сама знаешь откуда! Как доверенное лицо своей организации он с нас глаз не спускал. Следил за каждым нашим шагом.
Во-вторых. Письма нужно было сдавать руководителю делегации. Не запечатывая. Он их читал и решал. Можно отправить или нужно переписать. Убрав то, что он сочтёт лишним. Я и так не люблю писать письма. А если ещё и под цензурой? Рука не поднимается!
Далее она засыпала меня коварными вопросами:
— Сколько женщин было в нашей группе? Какого они возраста? Какой размер у них груди? Сколько женщин работало на заводе? Какие они?
И ещё бесконечный список подобных вопросов.
Сначала, я отвечал. Потом мне надоело. Я и обиделся. Помылся и лёг спать. Через пару минут притворился спящим. Вика зашла в спальню в халате. Покрутилась! Душевно погремела. Я честно сопел. Изображая глубокий сон и наблюдая за ней.