Но как бы там ни было, а здесь тоже живут люди. И здесь солнце всходило и садилось. Сегодня утро 28 июля 1860 года, подумал Блоквил. Ему показалось, что прошли тысячи лет с тех пор, как он покинул родину. И сегодня ровно девять дней, как персы без единого выстрела взяли туркменскую крепость Мерв. Дни теряли интерес, заранее было известно, что завтрашний день будет еще хуже сегодняшнего. Три дня из девяти, окрашенные в победные цвета, прошли более или менее незаметно, но остальные дни становились все длиннее и бесконечней, словно часы замедлили свой бег. Победа, одержанная а такой легкостью, слилась с буднями и потихоньку ушла в небытие.
Опасаясь еженочных налетов туркменских частей, персы держали внутри крепости тысячи лошадей, верблюдов, мулов, ослов. Да и сами солдаты числом около двадцати двух тысяч, не имея никаких особых занятий, днем и ночью ели-пили, справляли нужду, где придется, вследствие чего от распаренной июльской жарой земли поднимался отвратительный дух, котрый затруднял дыхание.
По приказу самого Гара сертипа шатры полководцев были перенесены в западную часть Мерва, к краю дороги, ведущей в село Гараахмет. Туда не так доходили запахи жизнедеятельности людей и животных. Шатер Блоквила был установлен неподалеку от них.
Хоть они теперь и стояли в отдалении, все же гнусная городская вонь доходила и туда. Это очень угнетало Блоквила, привыкшего к европейской чистоте, портило ему настроение, заставляло пожалеть о своем решении. Закрыв глаза, он видел утопающий в зелени Париж с его вымощенными камнем мостовыми. Когда же открывал глаза, снова видел перед собою пыльную землю и вдыхал забивающую легкие удушливую вонь…
Выйдя поутру на улицу и разглядывая окружающий его пейзаж, Блоквил думал и о другом. С тех пор, как они выехали из Мешхеда, прошло много дней, но ясности так и не было. Блоквил никак не мог понять поведения иранских полководцев. Ведь уже почти месяц, как они ступили на мервскую землю. Однако командиры огромного войска до сих пор довольствуются занятием опустевшего города. Они не оставляли город и не отступали назад, но и не шли в наступление на тех, кто оставил город. Напротив, смелеющие с каждым днем туркмены сами то и дело совершают налеты на иранцев. Вот и позавчерашнюю стычку начали неожиданно налетевшие туркмены сами. Гаджары тогда потеряли около тридцати своих сербазов. По оценке Блоквила, время работало на туркмен. Жара и горячая земля под ногами помогали туркменам. Если так будет продолжаться и дальше, вряд ли для иранцев это окончится добром.
Июль был на исходе. Если гаджары не смогут в скором времени подчинить себе противника, там и до зимы недалеко. С наступлением зимы значительно острее станут проблемы с провольствием для людей и кормами для скота. По разумению французского капрала, уход туркмен из Мерва в Гараяп не на руку иранцам. В истории зафиксировано много случаев, когда после такого отступления отступавшие одерживали победу в бою. Блоквилу такие случаи были известны. Размышляя об этом, Блоквил был вынужден вспомнить, как его соотечественник Наполеон Бонапарт, взяв город, оставленный русскими без боя, впоследствии окончательно проиграл войну. А ведь это случилось всего-навсего пятьдесят лет назад. Кто знает, может Говшут хан, о котором с таким пренебрежением отзывается Гара сертип, задумал какой-то хитрый ход, как Кутузов у русских. Может, для этой земли он полководец. Ведь исторические события, исторические личности имеют свойство повторяться.
Очнувшись от утренних размышлений, Блоквил бросил взгляд вдаль и заметил, что иранские войска уже начали пробуждаться. То тут, то там в безоблачное летнее небо потянулись похожие на извилистые тропинки дымки. Но основная часть армии еще пребывала во сне. Во всяком случае, возле шатров в поле зрения Блоквила никакого движения не наблюдалось. Если бы армия была на ногах, это было бы заметно. Потому что, если не считать некоторых более или менее состоятельных сербазов, для большинства укрытием служило высокое небо Мерва. Подстелив под себя имевшуююся в их распоряжении одежду, они укладывались спать прямо на земле, там, где их заставала ночь. Многие сербазы, не озабоченные чтением намазов, не спешили встать пораньше, некоторые из них дрыхли до тех пор, пока палящие лучи солнца не доставали их. Никому не было никакого дела до сербазов, занявших главный город текинцев.