Гостьи поздоровались с пленным и уселись у наружного входа сарая.
Акмарал сообщила французу о цели визита незнакомых женщин. Блоквил сразу же понял, почему так загадочно улыбалась жена Эемурата. И теперь уже он сам не просто улыбнулся, а весело рассмеялся.
Оказывается, эти приехавшие издалека женщины прослышали, что Блоквил обладает магией волшебника, а потому решили просить его о помощи.
Немного успокоившись, Блоквил сказал:
— Вы им объясните, Ахмарал, что я не имею никакого отношения ни к колдовству, ни к магии. Я вообще в этих делах не разбираюсь. Да и не верил я никогда во всякого рода заговоры и заклинания.
После перевода, сделанного Акмарал, одна из женщин произнесла:
— Ты объясни ему, милая, что он совершает благодеяние, помогая страждущим людям своим даром! — она говорила в сторону, не глядя на Акмарал, словно та чем-то обидела ее.
Акмарал не успела ничего объяснить, а уже вторая женщина пошла в атаку:
— Не пытайся скрыть от нас, дорогая, мы приехали сюда, точно выяснив, что он колдун. Даже на базаре Хангечена все говорят, что ученый француз является колдуном. Дыма без огня не бывает, не стали бы люди зря говорить.
Блоквил снова уклыбнулся:
— Но я ведь даже не мусульманин. Я католик. Это-то вы хоть поймите, апа!
Обе “апа”, хоть и не поняли ничего из сказанного, недовольно покачали головами. Одна из них даже решила продемонстрировать свою осведомленность.
— Колдуны бывают не только среди мусульман, но и среди шиитов, мы и это знаем, девушка.
— Но шииты тоже мусульмане, апа! — возразил Блоквил женщине. — Шииты такие же, как и вы, люди. Только они сторонники Хазрети Али, а туркмены сунниты — они поклоняются пророку Мухаммеду.
— Вот видишь? — воскликнула одна из женщин, поворачиваясь к своей попутчице. — Я же говорила тебе, что он колдун, во всем разбирается.
Вторая женщина попыталась настоять на своем:
— Мы и так знаем, что он не мусульманин, мог бы и не говорить об этом. Но пусть он знает, милая, что мы пешком прошли такой дальний путь. Скажи ему это. — Вдруг голос ее дрогнул. — Аннамурат джан уже сколько месяцев страдает от бессонницы. Только задремлет, тут же проснется. К каким только табипам, к каким только муллам мы не обращались, дорогая. И поэтому пусть ученый француз пожалеет нас. Ты только хорошенько объясни ему это, прошу тебя, родная.
После перевода последних слов Блоквил, услышав, как его называют ученым французом, развеселился, однако он не смог ни засмеяться, ни даже улыбнуться, видя переживания расстроенных женщин. Одна из них все время вытирала слезы концом головного платка.
Наплакавшись и немного успокоившись, женщина опять обратилась к Акмарал.
— Милая, ты ему скажи: мы просим, а не требуем. Мы все равно все знаем, даже и не пытайтесь скрывать. Какой-то ребенок утонул в реке и только через полдня его вытащили из воды. А этот уважаемый ученый француз вернул его к жизни. Мы и об этом слышали. Когда мы сюда добирась, по дороге нам рассказали, что он какими-то заклинаниями даже свои слепые глаза открыл. Конечно, у истоков всего стоит Бог, но пусть он и нас пожалеет. Ты скажи ему это обязательно, дорогая. И ты тоже будь счастлива! На наше счастье, нашелся человек, который понимает его язык. Скажи ему все, как есть, ни слова не утаи!
Акмарал так и сделала, перевела просьбу женщин слово в слово, ничего не исказив.
— И что же я теперь должен делать? — спросил у переводчицы Блоквил.
Акмарал молчала. Женщина истолковала ее молчание по-своему, забеспокоилась:
— Что он сказал, хорошая?
Не желая расстраивать женщин еще больше, Акмарал соврала:
— Говорит, подумает.
Лицо плачущей женщины немного просветлело.
— Вот видишь! Пусть подумает, милая, пусть. Даже если он будет до завтра думать, мы согласны ждать. На улице подождем.
Поняв, что так просто ему не отделаться от этих женщин, ждущих от него нужного им ответа, Блоквил надолго задумался. Он много читал и слышал о воздействии мусульманских заклинателей и мулл на больных, на верующих. Он видел их в Иране, видел, как верят им люди. В гаджарской армии тоже было немало людей, которые писали заговоры, давали людям амулеты с заклинаниями. На глазах у Блоквила они “заряжали” соль, воду, хлеб, фрукты. После их употребления многие сербазы испытывали облегчение, чувствовали себя лучше. Блоквил тогда скептически отнесся ко всем этим магиям. Хотя и не мог не отметить для себя, каким огромным даром внушения обладают эти люди. Но самое главное, конечно, заключалось в вере людей в их магическую силу.