— Делмар Андервуд — достойный противник, — сказал Демарзул. — Ты многого добился за столь короткое время, но, боюсь, недостаточно. Еще раз я предлагаю присоединиться ко мне в качестве моего лейтенанта, ты мог бы стать губернатором многих Галактик.
Андервуд хранил молчание, сохраняя силы для еще одного удара, который Демарзул, конечно же, не смог бы вынести. Он швырнул его и почувствовал, как энергия вытекает из него разрушающим жизнь потоком. Бронзовое лицо Демарзула только сардонически улыбалось, когда он встретил эту атаку — и принял ее:
— Когда ты устанешь будь внимателен, — сказал он, — я продемонстрирую свои собственные силы — но медленно, чтобы смерть не была для тебя слишком быстрой.
Создание волн такой силы было изнурительным для Андервуда, но он знал, что поглощающий орган Демарзула скоро достигнет предела, переполнится, просто ему нужно не давать времени восстанавливаться. И он поторопился выстрелить в третий раз. Затем к нему пришло внезапное, ужасное осознание того, что его удары до Демарзула не доходят. Энергия уходила куда-то в сторону. Охваченный чем-то, близким к панике, Андервуд направил свои чувства на поиск того куда же она утекает. И обнаружил, что энергия его ударов воспринимается двадцатью землянами, неподвижно сидящими вокруг Демарзула, и в каждого из них была вживлена дор-абаса, причем энергия распределяется поровну между ними. Демарзул понял, что Андервуд осознал сложившуюся ситуацию.
— Да, — сказал он, — я продублировал абасу. Раковые опухоли распространены среди вас. Еще через пять тысяч лет вы бы перестали с ними бороться и научились бы ими пользоваться. Их двадцать штук. Ты бы не пришел сюда, если бы знал о моей придумке, не так ли? Но теперь уже слишком поздно для тебя, что-то менять!
После этих слов Андервуд ощутил волну парализующей, разрушающей силы, — медленно, постепенно жизнь утекала из него, Демарзул выполнял свое обещание, что смерть Андервуда не будет слишком быстрой
Нужно делать отсюда ноги. — Андервуд напрягся и бросил свою сущность обратно на корабль — и потерпел неудачу! Внезапно металлического блеска губы Демарзула приоткрылись в реве демонического смеха, это был миг его триумфа:
— Нет, мой храбрый землянин, ты не можешь отступить. Ты этого не знал? Для тех, кто бросит вызов Великому, отступления нет. Твоя участь решена, ты умрешь, — но только тогда, когда я захочу, и твои земляне найдут развлечение в том, чтобы поиграть с тобой, как кошка с мышью, прежде чем я нанесу последний удар, который уничтожит твое опрометчивое, нетерпеливое эго.
Отнимающий жизнь огонь атаки Демарзула продолжался, а Андервуд яростно и тщетно пытался отступить. Как его удерживали, несмотря на его попытки отступить? Он не знал, что абаса обладает такой функцией, и не знал, как ей пользоваться. Он сдался и повернул назад, позволяя силе течь в поглощающие клетки дор-абасы, но это не могло продолжаться долго, так как орган скоро должен был переполниться. Затем, словно в соответствии с его обещанием продлить агонию, Демарзул позволил ему отдохнуть. — Атака прекратилась
— Ты был дерзок, не так ли? — насмехался Демарзул. — Как ты мог осмелиться выступить против величайшей силы Вселенной, величайшего разума, когда-либо созданного, и атаковать своими ничтожными силами? Ты богохульствуешь над Великим своей самонадеянностью!
— Однажды, давным-давно, — сказал Андервуд, — силы Сирены были разбиты Драгборой. И снова ты сталкиваешься с Драгборой, Демарзул. Помни об этом и защищайся!
Андервуд был поражен. Невероятно, но он не произносил этих слов, он узнал голос Джандро. Внезапно сущность Андервуда наполнилась новыми умениями. И он набросился, но не на Демарзула. Он быстро нанес удар по ближайшему землянину. Почти мгновенно несчастный вздрогнул и упал на пол мертвым. В быстрой последовательности Андервуд нанес удар по нервным клеткам следующих пяти, и они умерли без звука. В рычащей ярости возмездия, Демарзул нанес страшный удар. Андервуд поймал — и невероятно быстро отбросил удар назад, приемом, которым раньше не обладал. Он не знал, что можно было отразить разрушающую нервы силу своей собственной дор-абасой и отбросить ее назад на нападающего, как теннисная ракетка отбивает летящий мяч.
Вряд ли он действовал по собственной воле, и все же он действовал. Он почувствовал удивление Демарзула и в этот момент понял, что земляне, по-видимому, лишь коллективно могли выдерживать его удары, такими примитивными органами они обладали, которые лишь отдаленно напоминали дор-абасу. Еще четверо из них рухнули, а затем Андервуд был вынужден снова столкнуться с атакой Демарзула. Теперь что-то похожее на ужас вошло в разум инопланетянина. Андервуд почувствовал мысли о возможном поражении, которые затопили разум Демарзула.
— Помнишь тот день на пятой планете? — спросил Андервуд голосом Джандро. — Помнишь, как силы Драгборов пробили силовую оболочку, которой вы накрыли планету? Помнишь, как ваши люди падали один за другим, и их оружие остывало, а силовая оболочка исчезла из-за гибели операторов? Демарзул, это с Драгборами ты сражался в тот день, и с Драгбором, ты сражаешься сейчас. Я пришел не для того, чтобы бросить тебе вызов, как жалкий землянин. Я пришел как Драгбор — завершить незаконченное дело моих предков!
Сиренианец молчал, и новая уверенность наполнила Андервуда. Он чувствовал, что сражается не в одиночку, что вся древняя цивилизация Драгборов стоит за ним, сражаясь со своими вековыми врагами. Он чувствовал себя так, словно сам Джандро был рядом. Энергию атаки Демарзула, он отразил, направив на людей, которые сидели оцепенев от страха, наблюдая, как их товарищи падают на пол в беззвучной смерти, и последние двое защитников Демарзула умерли. Демарзул усилил свои атаки. Он отражал атаки Андервуда со все нарастающей силой. Андервуд быстро уставал.
Энергия, вытекающая из него истощала каждую клеточку его существа, и там, на борту «Лавуазье, каждый спазм этой пытки отражался на его физическом лице. Те, кто наблюдал, страдали за него. Илия прижала кулаки к щекам так, что щеки стали белыми. Нервная реакция Дрейера выражалась в непрерывных затяжках и жевании его обычно неизменной сигары. Остальные просто наблюдали с напряженными лицами и впившимися в губы зубами.
В зале большого дворца-музея темп битвы нарастал. Хотя он чувствовал себя измотанным почти до предела, Андервуд напрягся, чтобы создать больше энергии, и обнаружил, что это в его власти. Его дор-абаса стала отражать атаки Демарзула тоже с добавленным энергетическим потенциалом. В каждом из них происходил один и тот же процесс, сила ударов поочередно возрастала и было не понятно, кто из них сможет выдержать и нанести окончательный, результирующий поток разрушительной силы. Андервуд почувствовал, что теперь он может отступить. Он сомневался, что Демарзул сможет оказать на него сдерживающее воздействие, но чего он добьется, если сейчас откажется от битвы? И нарастающие по силе удары продолжились. Внезапно что-то дрогнуло, и Андервуд внутренне возликовал. — Сила Демарзула дрогнула на малейшую долю мгновения, и это не было ложным маневром.
— Ты стар и слаб, — сказал Андервуд. — Полмиллиона лет назад наша цивилизация отвергла вас. Мы отвергаем вас, и теперь.
Андервуд поймал направленный в него поток энергии Демарзула и безжалостно швырнул его обратно. Он почувствовал, что сопротивления почти нет. Поток энергии нашел путь в самые сокровенные уголки сиренианского разума и уничтожил жизненно важные нервные связи. Огромная фигура Демарзула скорчилась от боли, раздался громкий крик, а затем гигантская фигура Демарзула, Сиренианина-Великого — рухнула на пол.
Все было закончено. Андервуд чувствовал себя почти мертвым. И все же нужно было еще кое-что сделать. Он вышел из здания, разыскал охранников и смотрителей и прошептал им в головы:
— Демарзул мертв! Великий умер и вы снова стали людьми.