ной протез. -Таких убивать надо, - пренебрежительно вынесла приговор "деловая женщина",- а родителей к ответственности привлекать. Вот они - плоды либерализма. -Так родители, небось, ничего и не знают, - вставила тоненьким голоском вторая пенсионерка, - Как же вам не стыдно? -Нечего с ними миндальничать - перебил мужчина, -Разберутся без нас. С улицы вошел молодой в сопровождении милицейского сержанта, который тоже брезгливо посмотрел на них и скомандовал: -На выход... Все дальнейшее слилось для Владика в какую-то унылую череду сменяющих друг друга мрачных картин... Милиция. Человек за столом в капитанских погонах и с непроницаемым лицом, задающий грубым голосом беспощадные жестокие вопросы. Комната, отделенная от коридора решеткой, куда их затолкали и где сидела на скамье не обращавшая на них внимания цыганка, иногда подавая голос: -Началник... Началник... Курит зачем отобрал? Временами она начинала материться, смешно выговаривая слова, но ребята сидели подавленные, и даже не улыбнулись. Они не помнили, сколько просидели. По коридору проходили люди в милицейской форме, но не обращали на них внимания. Правда, один раз кто-то приостановился, и до Владика донеслись голоса: -Кто там у нас? -Матильда опять и два пидора. -Эти малолетки? -Ну. В усадьбе, в объятиях взяли. К культуре приобщались. -Бл.., да отп...дить как следует и выкинуть. -Несовершеннолетние... -Позвонил? -Родители едут. -Давил бы таких на месте. Баб им, что ли, мало? Опять потянулось нескончаемое ожидание под экстравагантный мат Матильды. Потом Владик заметил прошедшего по коридору отца. -Поляков, - мрачно произнес открывший решетку милиционер, - на выход. Владик поднялся, незаметно пожав руку смотрящему в пол Андрею. За дверью стоял отец, взглянувший на него так, что Владику стало не по себе. -Дома поговорим, - мрачно сказал тот и пошел по коридору. Возле отделения милиции стояла служебная Волга. Отец сел рядом с водителем, Владик на заднее сидение, и машина тронулась. За всю дорогу до дома они не проронили ни слова. Владик только поймал в зеркало несколько сочувственных взглядов водителя, да и то было непонятно, кому он сочувствовал. Скорее всего, не ему... Дома дверь открыла заплаканная мать: -Ну, что там? Как? -Вечером поговорим, - сухо бросил отец и вышел, добавив на ходу, - Не выпускай его никуда. -Как?! Как ты мог? - залилась слезами мать. -Мать, не дави на психику, - устало произнес Владик и ушел в маленькую комнату, закрыв дверь на вбитый в косяк искривленный гвоздь. Это была придуманная им самим защита от внезапного вторжения родителей. Стучаться в их доме было не принято. Он лег на диван и прикрыл глаза. На душе было так мерзко, как не бывало никогда в жизни. -Але, мама, але... - донесся до него сквозь стенку голос матери, звонившей бабушке, -Ну, что? Забрал он его из милиции... Да ничего я не знаю, он сказал, вечером поговорим... Дождешься от него... Этот тоже ничего не сказал, прорычал - отстань, и в комнате заперся... Мама... Я не знаю, что мне делать? Я даже подумать не могла... Владик встал, включил телевизор, чтобы не слышать, и снова лег, проваливаясь куда-то в бездонную пропасть... Он не помнит, сколько пролежал так, когда услышал, что пришел отец. Они о чем-то пошептались с матерью, после чего дверь в комнату дернулась, упершись в гвоздь, но открывающего это не остановило - он силой распахнул ее. Это был отец. -Выходи, - приказал он. "Как в милиции", - подумалось Владику. Они все втроем вошли на кухню. -Садись, - сказал отец, усаживаясь за стол и указывая Владику взглядом на табуретку напротив. Мать примостилась у двери. -Ну, рассказывай, как ты смог вытворить такое и кто тебя на это подбил? -Подбил, конечно подбил, - поспешила вставить мать, - Он бы сам никогда... -Помолчи, - перебил ее отец, - пусть сам все расскажет. -Никто меня ни на что не подбивал, - выдавил из себя Владик, смотря перед собой в стол. -Значит, ты подбил того парня? Ты что? Сумасшедший? -Считай, что я, - твердо сказал Владик, -если тебе непременно надо найти крайнего. Мне все равно, что ты будешь думать. Мать ахнула. -Ты понимаешь, что ты натворил? В чем признаешься? - повысил голос отец, - И еще выгораживаешь того подонка? -Он не подонок, - так же твердо сказал Владик, поднимая взгляд. -А кто же он такой после этого?! Вы оба подонки! Выродки! Позор для родителей и всего рода человеческого! Но научил тебя этому он! -Почему - он? -А кто? Мы с матерью? -Кто у него родители? - опять вмешалась мать, - Алкоголики? Как не драматична была ситуация, но Владик непроизвольно горько улыбнулся одними уголками губ, узнав единственно возможный во всех ситуациях ход ее мыслей. -Там сложнее,- отрывисто бросил ей отец, -Мать преподаватель ВУЗа, отец профессор, из за границы не вылезает. Не исключено - антисоветчики. Но с ними я еще разберусь, сейчас о нашем речь, как он до такого докатился? -Да с жиру они бесятся! - воскликнула мать, -Как же, из-за границы не вылезают! Вот и воспитывают так же! А весь этот разврат к нам с Запада идет. Нам лекцию читали в РОНО, я знаю! Там такие, говорят, уже по улицам в обнимку ходят... -Хватит, - резко оборвал ее отец, прихлопнув ладонью по столу, и посмотрел на Владика уничижительным взглядом: -Тебе еще смешно?! И вдруг с Владиком что-то произошло. Как сорвался внутри предохранительный клапан... -Да не смешно, а горько! - воскликнул он во весь голос, - Вы уверены, что все знаете и всегда во всем правы, когда на самом деле ничего не понимаете и никогда не поймете! Для вас же все, кто не похож на вас - не люди! Вы твердите, что я никому, кроме вас, не нужен? А вам я нужен? Вам же наплевать, что у меня в душе! Я для вас чужой! Вы из меня хотите сделать то, что нужно вам! А я не буду таким! Не буду! Назло вам не буду! Его дыхание перехватила спазма, и он сделал над собой усилие, чтобы не зарыдать. Зарыдала мать: -Дожили... Вот она, благодарность... Как он мне достался, кто бы знал... Растили, всю душу вкладывали... Пичкали лучшим куском... -Лучше бы не пичкали или вообще не рожали, - обреченно закончил Владик. -Вот как?! - воскликнул отец, медленно поднимаясь с места. Владик тоже встал. По мере того, как отец говорил, его голос обретал все большую силу: -Я тебя в зубах таскал. Я не спал ночей. Я не защитил из-за этого диссертацию. Я угробил свое здоровье! Я всю жизнь все делал для того, чтобы ты стал человеком! -Стал?! А сейчас я, по-твоему, не человек?! -Ты ничтожество! Кроме этого, сегодня ты публично осрамил меня перед людьми! И еще берешь на себя смелость говорить мне такие слова?! Да ты самая настоящая сволочь!!! Выражение лица отца было такое, что казалось, он сейчас ударит Владика изо всей силы так, что от того останется мокрое место. Даже мать, почувствовав неладное, вскочила с места, забыв утереть слезы. Но Владик стоял прямо и смотрел ему в глаза. -Все, -проговорил отец, садясь и ударяя себя кулаком по колену, - Не получилось у меня сына...