вал ее одному ему понятными знаками и символами. Это тоже была своеобразная программа - программа его жизни на ближайшую неделю. -Что бы ты делал, если бы в Москве было не сто с лишним кинотеатров, а хотя бы в половину меньше? - проворчал однажды отец, застав его за этим занятием - Учился бы лучше. В школу стыдно приходить стало. Весь класс, все учителя на тебя, как на обалдуя смотрят, разве только сказать мне в глаза об этом стесняются. Огрызнувшись в очередной раз, Влад бежал в кино. Гас в зале свет, и из мира жестокости и недружелюбия переносился он в экранный мир, хотя бы на два часа ощущая себя полноценным человеком. Так прошли осень, зима. Наступающая весна всколыхнула в нем радость от приближения лета, но тут вдруг Влад постепенно стал ощущать, что в отношениях между родителями что-то изменилось. Его отчужденность помешала почувствовать это раньше, а один раз, когда он заметил, что они не разговаривают друг с другом уже второй день, вспомнил, что это было и перед новым годом, и еще несколько раз. Влад не понимал, что происходит, но ему показалось, что это не те размолвки, которые случались постоянно - надвигается что-то другое. Придя домой в один из первых весенних дней, он застал мать, лежащую поверх покрывала на кровати в слезах, и сидящего рядом с ней хмурого отца. Увидев, что он пришел, мать заплакала, отвернувшись к стенке, а отец поднялся и вошел к нему в маленькую комнату, прикрыв за собой дверь. -Мне надо поговорить с тобой, - сказал он как-то подавленно. Влад присел на диван. -Я не буду больше жить с мамой, - обреченно проговорил отец. -Дело твое, - спокойно ответил Влад. -Отнесись к этому спокойно и знай, что от тебя я не отрекаюсь. Квартиру и вообще все оставляю вам. Не обижай ее, ей сейчас трудно. И постарайся стать человеком. Закончишь школу - обязательно поступай в институт. Я помогу. И делом, и материально, пока будешь учиться. Телефон мой рабочий знаешь. Звони. Влад молча выслушал, не задавая никаких вопросов. -Договорились, - твердо ответил он отцу, включая телевизор и наблюдая краем глаза, как тот совсем не по-хозяйски, как всегда, а бочком выходит из комнаты. Влад не знал, радоваться ему или печалиться такой новости. Внутренне он давно жил своей жизнью. Он был бы рад посочувствовать матери, но то, как она начала вести себя после ухода отца, возбуждало в нем прямо противоположные чувства. Истерики при посторонних людях, поливание отца грязью, упреки в том, что он поломал ей жизнь и бросил с "таким" сыном, мало располагали к этому. Во Владе все закипало, когда он слышал, как мать говорила кому-то, как ей трудно его кормить и одевать одной, зная, что отец регулярно отдает ей деньги. Непреодолимым его желанием стало как можно скорее окончить школу и пойти работать, чтобы ни от кого не зависеть. Спустя полгода, он узнал от тетки еще одно тяжелое известие - отец неизлечимо болен. Влад закончил десятилетку, но поступать никуда, несмотря на увещевания родителей, не стал, а его увлечение последних лет определило будущую профессию. Последнее, что успел сделать отец - отмазать непутевого сына от армии, в надежде, что тот поступит на следующий год. Осенью его не стало. Смерть отца стала первым настоящим потрясением для Влада. Какими бы ни были их отношения, но когда он увидел его лежащим в гробу, то забыл обо всем. Его затрясло, как в лихорадке, и слезы сами собой хлынули из глаз. Немного отойдя, он сумел взять себя в руки и спокойно отвечать на соболезнования. Все почему-то шли именно к нему, а не к обзвонившей всех и передавшей свои приметы, сожительнице, к которой ушел отец. Ей ничего не оставалось, как одиноко стоять в стороне и источать в его сторону убийственные взгляды. Главк выделил автобус до кладбища, но желающих поехать не нашлось. Неожиданно Влад остро почувствовал фальшивость всего происходящего. Это было отдание памяти должности, а не человеку. До него вдруг дошло, что отец никому из присутствующих не был нужен. И еще - ему стало страшно. Он понял, что остался со всеми этими лицемерами один на один. Несмотря ни на что, отец бы его вытащил из любой ситуации, а теперь надеяться было не на кого, и эти обличенные властью люди сделают с ним, если будет надо, все, что угодно. Ему вдруг сделалось так противно, что захотелось только одного - чтобы отца поскорее похоронили и все это кончилось. -Владя, - услышал он тихий голос, когда поток сослуживцев завершил свое шествие. Влад обернулся. Возле катафального автобуса стояла небольшого роста старушка. Ее глаза, пожалуй, у одной выражали искреннее, глубокое сочувствие. -Ты меня не знаешь, наверное? -заговорила она, подходя, - Я тетя Ася из Ленинграда... Влад смутно помнил, что с раннего детства получал подарки на день рождения от какой-то тети Аси, которой не видел в глаза. Да и подарки мать передавала ему без восхвалений, как от других. Лет в десять, он один раз спросил, кто это такая? "Это вторая жена твоего дедушки, который бабушку бросил"- с долей неприязни ответила мать, а бабушка поджала губы. Владик помнит, как неприятно ему было это услышать, и почему-то стало очень жалко эту неведомую тетю Асю, присылавшую подарки и такие добрые слова на вложенных открытках. И представлялась она ему почему-то такой вот маленькой доброй старушкой, какую увидел сейчас перед собой. И слова она сказала какие-то непохожие на все остальные: -Смирись, дорогой, это жизнь. Никто из нас этого не минует. Помни хорошее о папе и прости его, если он тебя чем обидел. Она мягко взяла его за руку, почти, как тогда Нина Семеновна на скамейке, и продолжала: -Не падай духом. Тебе трудно будет где-то с год, а потом станет легче. -Спасибо вам, - искренне сказал Влад. Из всех слов, услышанных сегодня, эти были единственными, которые почему-то запали в душу. -Владя, мне очень хочется поговорить с тобой. Я пробуду в Москве еще два дня. Давай, встретимся где-нибудь? Я остановилась у подруги в Черемушках, вот мой телефон. Она протянула ему листок. Влад взял его и машинально положил в карман. -Держись, - сказала тетя Ася, еще раз крепко пожав его локоть. Он позвонил ей на следующий день. В маленькой квартирке, расположенной в тесной пятиэтажке на улице Шверника, его встретили две благообразные старушки. Одна из них, хозяйка, помянув отца за накрытым в комнате столом, удалилась в кухню, оставив их с тетей Асей вдвоем. -Владя, - мягко заговорила тетя Ася, -Прости меня, но я невольно узнала про твои отношения с мамой. Вот, что я хочу тебе предложить. У меня в Ленинграде осталась после смерти твоего дедушки двухкомнатная квартира. Живу я одна, и вторая комната свободна. Ты ведь киномехаником работаешь? Влад кивнул. -А у нас в Ленинграде есть институт киноинженеров. Поступай учиться и перебирайся ко мне. Поживешь в Ленинграде, а с мамой, может быть, на расстоянии отношения наладятся. Я не тороплю тебя с ответом - все равно поступить ты сможешь только на следующий год. С мамой я поговорю, если ты согласишься... Влад смутно отнесся к предложению тети Аси. Произвела она на него самое благоприятное впечатление, но перспектива жить в чужом городе с незнакомым, можно сказать, человеком, отталкивала. Но, с другой стороны, упреки матери тоже отравляли ему жизнь, а деваться было некуда - снимать себе квартиру на те деньги, что зарабатывал, Влад не мог. Он ушел в тот вечер, ничего не решив до конца. 10. Однажды, когда Влад во время работы спустился зачем-то в администраторскую своего кинотеатра, туда зашла кассирша, держа в руках театральный билет. -Я завтра в Сатиру иду, - возвестила она, любуясь произведенным эффектом. В те годы не надо было быть театралом, чтобы знать, что стоит достать билет в московский театр Сатиры или Современник, не говоря уже о легендарной Таганке. -Миронов играет, все артисты играют. Во... Безумный день женитьбы... -силилась прочитать она слепой штамп. -Безумный день или Женитьба Фигаро, - подсказал Влад, - Бомарше. -Ага! И этот играет, все играют, - закивала та, тыча билет под нос всем присутствующим, -Во... Первый ряд! Влад сдержал улыбку и вышел. Однако, в конце рабочего дня, заветный билет, побывав перед очами всех работников кинотеатра, как доказательство обладания кассиршей "великим блатом", оказался в его руках. Та принесла ему его сама, предложив купить за твердую цену, поскольку оставалось добавить какие-то шестьдесят две копейки, чтобы поужинать с мужем с чем-то более желанным и привычным, чем "игра" Бомарше. Так Влад неожиданно попал в театр. Излишне говорить, что великолепный спектакль произвел на него радостное впечатление, но еще более неожиданная радость ждала его, когда он стоял в гардеробе после окончания. -Поль, ты?! Перед ним был Андрей. Еще момент, и они прошли бы в толпе мимо друг друга. Рядом с ним была миловидная девушка. -Гуля... - протянул Влад, стоя, как ошарашенный. -Поль! Вот это встреча. Они обнялись прямо посреди гардероба. -Куда ты пропал? Меня мама задолбала, что я тебя бросил, что так с друзьями не поступают... -Да я думал... - начал Влад и о