ла на лавочку у подъезда обсудить с приятельницами дворовые новости, а Владик был великодушно отпущен погулять со своими мальчишками. Там-то, в песочнице за беседкой, и зашел у них разговор "про это"... Сначала Владик ничего не понял. Он подумал, что мерзкий Вовка Клюкин просто издевается над ним, и больше того - оскорбляет его родителей. Причем от такого чудовищного оскорбления у Владика само собой сжались кулаки. -А ты что, ничего не знал? - вытаращил на него глаза Вовка, и презрительно сощурившись, добавил под ехидные смешки остальных, - Ну, спроси у своих! -А ты у своих спрашивал?! - весь дрожа, срывающимся голоском крикнул Владик, еле сдерживаясь, чтобы не броситься на обидчика. Но... он не сделал этого. И остановил его не страх, что тот на два года старше. Его остановил громкий злорадный хохот присутствующих. Он неожиданно понял, что это правда. Кулаки разжались сами собой, а на душе вдруг сделалось так горько, что захотелось заплакать. Он ушел от мальчишек, забился в кусты в самом дальнем углу двора, и долго сдерживаемые слезы хлынули из глаз. Он вышел только на зов бабушки, которая, не обнаружив его в поле зрения, пошла на поиски. Слезы высохли, но вид у Владика был такой, что бабушка озабоченно спросила: -Ты не заболел? Обидел кто-нибудь? -Никто меня не обидел, - резко ответил он. Оттого, что нельзя было рассказать, становилось еще горше. Вкусный обед отвлек его от мрачных мыслей, а после вернулась с работы мать. С ее приходом, для Владика все в доме менялось с точностью до наоборот. Если до этого он был центром внимания и забот бабушки, то теперь этим центром становилась мать, а от него требовалось не вертеться под ногами, не шуметь, не мешать, и вообще сидеть в своем углу тише воды ниже травы. Так продолжалось до возвращения с работы отца, которого Владик всегда ждал, как желанного подарка. Вот и сейчас, заигравшись на подоконнике, он уже почти забыл о страшном открытии, когда услышал характерные звонки отца - длинный и два коротких. -Папка пришел! - радостно закричал Владик, бегом бросаясь в прихожую. Он, как всегда, с разбега подпрыгнул, бросаясь отцу на шею, тот, как всегда, подхватил его налету, и как всегда, поцеловал в щеку. И вот тут... Да, да, именно в этот самый момент, вспомнилось Владику то, что он узнал сегодня. Он заревел во весь голос, и брыкаясь ногами, стал вырываться из рук остолбеневшего отца. Тот не удержал его, Владик упал на пол и уполз под диван в комнату. Из двери своей комнаты выглянула озабоченная соседка, а из кухни примчались встревоженные мать с бабушкой. -Что ты ему сделал?! - набросилась мать на отца, который стоял, ошарашено моргая глазами, и сам не мог понять, что происходит? А Владик уже рыдал. Ему вспоминались моменты нежности между ним и отцом, матерью, бабушкой, другими взрослыми, и хотелось плакать еще сильнее. Он знал, что больше так, как раньше, воспринимать их не сможет... У него это отняли. Раз и навсегда. И ему было нестерпимо жалко себя. Так жалко, как не бывало, наверное, ни разу в жизни. Как давно это было... А сегодня он сам впервые сделал это. Ну, или почти это... И сделал не с девчонкой, как он представлял себе все время, а с пацаном-одноклассником. Все произошло само собой, и ему не кажется, что он сделал что-то отвратительное. И еще... Неожиданно для себя, Владик вдруг ясно понял, что с девчонкой у него так бы не получилось. Он пытался представить себе, что рядом с ним сейчас лежит Ефремова, Сильвеструк и ясно осознавал, что не смог бы. Ведь этой весной, всего лишь несколько месяцев назад, у него была такая возможность. И было все почти так же... Не найдя во дворе знакомых ребят, он вышел на набережную и увидел гуляющую с собакой одноклассницу Нинку Скобелеву. Рядом с ней шла Маринка Петрова. Увидев его, они заулыбались, и Владик подошел. Слово за слово он влился в разговор, попутно играя с Джеком, так звали пса, почувствовавшим к нему расположение. Маринка скоро попрощалась, и они с Нинкой остались вдвоем, не считая Джека. Был теплый весенний вечер, цвела сирень, расходиться не хотелось. И еще ему показалась, что Нинка - классная девчонка, а он раньше этого не замечал. Они пробродили до сумерек, и встретившись на другой день в школе, приветливо улыбнулись друг другу, как старые знакомые. На следующий день он специально пришел на это место в надежде встретить ее там, и не обманулся. Так было и еще пару раз. Владик почувствовал, что привязался к Нинке, а Джек уже бросался ему навстречу, прыгая и виляя хвостом от радости. Беседы их становились все более откровенными. Они сошлись на том, что когда мальчишка дружит с девчонкой, в этом нет ничего особенного. Возможно только, что в понятие «дружба», каждый из них вкладывал несколько разный смысл... Прощаясь, Нинка как-то особенно просмотрела на него и сказала: -Я завтра в два часа выйду. Он не придал этому значения, хотя раньше они о встречах не договаривались. На следующий день, едва они прошлись взад-вперед по набережной, Нинка предложила зайти к ней домой. -Дома никого, - сообщила она, когда входили в подъезд, - но, если придет сестра - ты зашел меня предупредить, что завтра у нас субботник, и адрес Маринки забыл. От этого сообщения и необычного Нинкиного тона, Владику вдруг стало как-то не по себе, и идти расхотелось. Но он не подал виду. В квартире и впрямь никого не было. Нинка усадила его на диван в прихожей и ушла в комнату. Скоро она появилась опять. На ней был короткий изящный домашний халатик, небрежно застегнутый на одну пуговицу. -Классно, - оценил Владик. Нинка сделала поворот на месте вокруг оси. При этом полы халатика поднялись, открыв ее стройные ноги, над которыми мелькнули белые трусики. Она смотрела на него, явно ожидая еще каких-то слов, но Владик молчал, продолжая трепать за ухом Джека. Нинка опять ушла в комнату и вернулась с толстой книгой. -Смотри, - сказала она, усаживаясь рядом и прижимаясь к нему боком, - У сестры взяла, она на биологическом учится. Владик взял книгу и равнодушно перелистнул несколько страниц. -Да ты не то смотри. Знаешь, что здесь есть? Она взяла книгу, открыла известное ей уже место, и начала читать вслух: -Размножение млекопитающих... Далее последовало подробное описание этого процесса, изложенного в научных терминах. Владик слушал, точнее, делал вид, что слушает, даже хмыкал и улыбался иногда, но сам был охвачен одним единственным желанием - поскорее уйти, и обдумывал, как это сделать. От голоса Нинки и ее интонаций его стало коробить, а к ней самой возникло отвращение. -Ну что, Поляков? - спросила та, закончив чтение, - Интересно? Нинка выжидающе смотрела на него, но он неопределенно пожал плечами, не поднимая взгляда и не выпуская из рук ухо Джека. -А как человек размножается, ты знаешь? «Ну хоть бы ее сестра пришла, наконец!» - с отчаянием подумал Владик, и как бы в ответ на эту безмолвную мольбу, на лестнице хлопнула дверь лифта. Нинка прислушалась, вскочила с места, и с книгой в руках бросилась в комнату. В замке заскрежетал ключ. Владик поднялся. -Перейдешь на ту сторону, дойдешь до угла... - громко заговорила Нинка, выходя из комнаты и кивая на ходу входящей сестре, - Привет, Свет. Представляешь, у нас завтра в школе субботник объявили. Вот, пришел сказать... И крайний подъезд, третий этаж, квартира семь. Там Петрова живет. -Ты так всех обходишь? - вытаращила на Владика глаза Света, - Я тебе не завидую. -Что поделаешь, общественное поручение, - бросил на ходу Владик, устремляясь вниз по лестнице с ощущением, что вырвался на волю из клетки... Тогда ему было неприятно вспоминать обо всем... А сейчас он рассматривал обнаженное тело Андрея и был переполнен страстью. -А еще это делают в попу, - тихо произнес Владик. Андрей строго посмотрел на него: -Мы не будем. -Не будем? - переспросил он. -Нет. Ты что, гомосек? -А ты? Взгляд Андрея стал жестким и отчужденным. -Тебе пора, вообще-то, - сказал он своим обычным голосом, которым они общались в школе, поднимаясь с дивана,- Помойся и одевайся. Мама уже может придти с минуты на минуту. Если что - ты забыл дневник на парте, а я был дежурный. -А ты в ванную не пойдешь? - упавшим голосом спросил Владик. -Я приберу здесь пока, - ответил Андрей, поднимая разбросанные по полу вещи. Когда Владик вышел из ванной, Андрей был уже одет в спортивные брюки и футболку, а в комнате наведен порядок. Вещи Владика лежали на кресле. -Одевайся быстрее, - сказал Андрей. Владик начал одеваться. Андрей больше не смотрел на него. Он стал таким, как в школе - деловым, отстраненным и слегка ершистым. -Я пойду, - тихо сказал Владик. -Пока, - протянул ему руку Андрей, другой одновременно открывая замок. Он даже ничего не прибавил на прощанье. Выходя из лифта, Владик столкнулся с женщиной лет сорока и понял, что ушел во время, поскольку, взглянув на ее лицо, безошибочно определил, что это мать Андрея. Женщина тоже пристально посмотрела на него и исчезла за закрывающимися створками. Дома у Владика стояла тишина. Он переоделся, п