Порадовавшись вынесенному недругам приговору, начинаю серфить дальше по сети, переключаясь мыслями на своё неважное физическое состояние. Кроме физических проблем у меня явно присутствуют проблемы с психикой. И даже не потому, что сегодня крышу снесло при одном лишь упоминании об АйЮ, а оттого, что ничего не делаю. Пока сидел в «Анян», — планы строил. Выпустили — хожу, «квашусь». Вполне возможно, что недостаток энергии в организме — последствия комы, но… Результата ведь нет? Соответственно, денег тоже нет. Одно нытьё и соплежуйство. Ладно, завтра переговорю с Икутой и начну! Всё просто понесётся…
Время действия: десятое мая, первая половина дня
Место действия: скамейка в небольшом сквере рядом со зданием представительства «Sonymusic» в Сеуле
— Что теперь делать будешь? — наклоняясь ко мне трагическим шёпотом спрашивает СунОк. — Где теперь учителя искать?
Это она про то, что корейцы вновь подложили мне свинью. Я думал Икута-сан привезёт преподавателя вокала с собой. Но он заявился один, сообщив с непроницаемым лицом, что человек, который мог бы стать моим наставником, по национальности — кореец. Которого нынче мутит при упоминании моего имени. Чёртовы националисты эти хангук сарам! Даже попытки не сделали встать на моё место и взглянуть с моей точки зрения! Никакого понятия о свободе слова! Думай, как мы, или — пошёл нафиг! Ну и… сами идите!
Впрочем, как они будут без меня, это не важно, важно — где найти учителя?
— Если долго сидеть на берегу реки, то можно увидеть, как мимо проплывёт труп твоего врага. — воспроизвожу я вслух чужую мудрость.
Онни в ответ в ответ фыркает и заявляет: Если долго сидеть и ничего не делать, то можно остаться ни с чем!
— А ты мудра… — оценивающе окинув её взглядом, признаю я. — Был бы ещё с этого толк…
СунОк обижается. Сидим на скамейке дальше молча. Это была её идея, — «приземлиться» в скверике на пару минут, — обсудить переговоры и перевести дух. Отвернувшись в сторону, смотрю на возвышающее рядом здание. До сегодняшнего дня, если честно, даже не подозревал о наличии в Сеуле — дочерней компании американского глобального музыкального конгломерата с названием «Sony Music Entertainment Korea». Ещё было удивительно узнать, что она даже управляет какими-то южнокорейскими артистами, о которых я тоже, никогда не слышал. Наверное, так здорово управляет, раз не слышал…
— Ладно, не боись. — успокаиваю я сестру ЮнМи. — Всё будет нормально. У меня есть я. Мы справимся.
Судя по звуку СунОк стремительно разворачивается ко мне.
— Как ты — справишься⁈ — восклицает она. — Сама сказала, что ты «не вытягиваешь полностью» ⁈
Это она про моё исполнение акапелла «Legends never die» на котором я демонстрировал японцу в чём именно у меня проблемы.
— Фигня! — небрежно взмахиваю на это рукой. — Главное, — голос есть. Осталось научиться им пользоваться и богатство отобьёт себе ноги и руки, ломясь в двери нашего дома.
— Как ты это сделаешь?
— Как-нибудь да сделаю. Зато не буду никому должна.
На переговорах Икута взялся за исполнение старой песни — «а не пойдёшь ли ты, ЮнМи, работать во славу "Sony"»? Но, если раньше я позволил себе малодушное колебание, размышляя об уходе под чьё-нибудь покровительство, то после закидона корейского учителя вокала, — былая твёрдость вернулась ко мне. «Ну и будешь зависеть от чужих закидонов». — подумалось мне. — «Даже не начальника, а безвестного корейца. Нафиг надо? Не отвлекайся на всякий вздор! Только свобода, только хардкор!»
— Зачем изменила слова? — требует от меня дальнейшего отчёта онни.
А сейчас про то, что я исполнил оригинал, а не адаптированную версию, вернув слова — «Legends never die». Об этом факте СунОк, конечно, не знает.
— Моя песня, — что хочу, то и делаю. — отвечаю я. — Драконы сдохли, осталась только выжившая в тюрьме легенда. Я — Легенда!
— Чокнутая! — восклицает СунОк. — Вот кто ты такая!
— Да ладно. Видишь, человек из Японии приехал, предложил продать права на «Gangsta’s Paradise». И заметь — в качестве саундтрека к фильму. А не для того, чтобы выть где-то с малых сцен. Вот как станет кинолента мировым бестселлером — я в отчислениях утону! Даже аванс готов заплатить. Хочешь, — пропьём?