Надо встать… встать и попробовать еще пройтись туда-сюда, может все-таки найду, как выбраться из этой дыры. Но не успел я и двинуться, как впереди что-то мелькнуло. «Вот черт! — подумал я. — Не хватало еще, чтоб меня глючило!»
Но что это? Впереди я на миг будто увидел женскую фигуру… очень похожую на фигуру Миссавы. Вот же померещится! Выругавшись, вновь двинулся… и, как показалось, головой… потому что передо мной из ниоткуда появилась мама…
— Мейрон, — тихо позвало меня видение и протянуло в мою сторону руки. — Мальчик мой, иди ко мне.
— Миссава, — прошептал я скорее от удивления, чем для ответа.
Я был совершенно сбит с толку и ошарашено уставился на нее. Она стояла прямо передо мной, ее волосы развевал отсутствующий ветер, а подол платья, белого, словно снег, едва опускался до щиколоток. Она вся казалась черно-белой картинкой: длинные черные пряди локонов, почти белая кожа, черные большие глаза в обрамлении таких же черных ресниц, белое платье… на этом фоне отчетливо выделялись лишь алые губы.
— Ну же! Ты меня боишься? — изумилась она. — И не называй меня по имени, я ведь твоя мама.
Она сделал шаг по направлению ко мне, осторожно при этом переступив босыми ножками через лежащую ветку. Тихий умоляющий голос негой разливался в моей голове. Что это? Я схожу с ума? Я остановился в нерешительности, что же делать дальше.
— Мей, обними меня, — ее голос не оставлял сомнений, что она по мне скучала. Я так хотела тебя увидеть! — почти плачуще продолжила женщина. — Ты так вырос! Ой, ну что же я говорю! Конечно, ты вырос, ведь с тех пор прошло столько лет! — слезы потекли по ее щекам, и она, не выдержав, прижала руки, закрывая глаза.
Да… она осталась такой, какой я ее запомнил… почти такой: она стала еще красивей.
— Мама, — уже тверже произнес я. Невыносимо больно было видеть плачущую Миссаву, даже не веря во все происходящее. Я стоял как вкопанный, но кто бы знал, как хотелось подойти, обнять, прижаться, окунувшись вновь в детство, почувствовать тепло ее тела…
— Сынок, прошу тебя! — уже почти в голос рыдала она. — Позволь мне тебя обнять, раз ты сам не хочешь. Я так долго тебя не видела. Мне так плохо там, так одиноко! Не лишай меня этой единственной возможности! Больше мне не позволят к тебе прийти…
Иди, прозвучал внутренний голос, иди, дурак! Сделай что-нибудь, только не стой, как истукан! Обними ее так сильно, как только сможешь! Ты ведь не видел мать так долго! Ты ведь тоже по ней скучал! Ну же, вперед!
И я, не помня себя от радости, кинулся в объятия женщины, которая была моей матерью. Она поймала меня легко, нежно прижав к груди. По моему плечу потекли слезы… ее слезы. Она целовала меня, обнимала, говорила, как она по мне соскучилась, как я вырос. А меня не отпускало ощущение, что все это — сон… который вот-вот закончится. Но даже несмотря на это, я полностью окунулся в океан чувств, отдавая на растерзание свое сердце и душу. В памяти всплыли события того знаменательного дня, когда ее не стало… снова боль, снова муки… и я начал понимать, что не смогу больше ее отпустить…
— Ты хочешь остаться со мной? — спросила она, как будто прочтя мои мысли.
— Да, — без колебаний ответил я.
— Тогда пойдем, — мягко, но настойчиво повела она меня в неизвестном направлении.
— Куда? — все еще пребывая в эйфории, спросил я.
— Как куда? — сквозь слезы улыбнулась Миссава. — Домой. Начнем все снова. Только представь: мы вместе, я жива, ты все время рядом! Никакой отправки в деревню и всего прочего!
— Но в этом мире такое невозможно, — возразил я, удивившись.
— Так мы и не будем жить больше в этом мире, глупенький! — засмеялась она, заглядывая мне прямо в глаза. — Мы будем в другом, намного лучше! Вот увидишь, там так хорошо! Там есть звезды!
Звезды… где-то я слышал это слово. Ах, да! В мире людей по ночам на небе появляются звезды! Говорят, это потрясающее зрелище. Я мигом вспомнил, как в детстве мечтал когда-нибудь увидеть маленькие светящиеся огоньки высоко-высоко над тобой… в небе… которые называются звездами…
Я улыбнулся в ответ на ее улыбку, и хотел ответить, как все это замечательно и все такое, но тут до меня дошло…
— Но тогда я никогда не узнаю Рива… — словно сам себе произнес я. — И Шрона, и Лода, и… других тоже…
Я приостановился. Она тоже.
— В чем дело, милый? Ты не хочешь снова быть со мной? — сделала вид, что не слышала моей последней фразы, Миссава… а может и правда не слышала.