-- Повесь на шею.
-- Что это?
-- Это алар. Дух-покровитель из тех времен, когда здесь еще не было Фиортена, когда лары еще не ушли за облака. Их находили в старых курганах, насыпанных еще до потопа и Шторма.
-- До чего? -- спросил Сварог.
-- Ох, ничего ты не знаешь, я вижу.
-- Ну почему же ничего,-- пожал плечами Сварог. -- Я знаю, что Шторм -это череда войн, катастроф и несчастий, после которой жизнь на земле пришла в упадок, а лары подались за облака...
-- Как по писаному говоришь, -- улыбнулась она. -- А потоп случился лет за пятьсот до Шторма.
-- А Вьюга что такое? -- необдуманно спросил Сварог... и прикусил язык.
Глаза ее вдруг потемнели; она отвернулась. Молчала долго, и Сварог решил, что ответа не дождется, но колдунья вдруг проговорила тихо, глядя в потолок:
-- Я очень хочу верить, что Вьюга -- это всего лишь ошибка... большая ошибка. Потому что только думая так, я еще верю в людей... Но ты лар, ты не поймешь.-- Она повернулась к Сварогу и кивнула на амулет. Сказала обычным голосом: -- Надень на шею. Теплый, правда?
-- Теплый...
-- Он станет холодным, когда тебе будет грозить опасность большая, нешуточная. Уберечь не сможет, но предостережет...
Сварог надел шнурок через голову. Теплая фигурка скользнула на грудь, пониже креста.
-- Спасибо,-- сказал он.
-- А теперь иди. Тебя уже заждались. Где твой меч?
Сварог растерянно зашарил вокруг, разбрасывая сено, наткнулся на ножны.
-- Ну вот, -- засмеялась она. -- Сразу видно, что ты нездешний. Меч всегда должен лежать под рукой...
Сварог нашел меч, неуклюже соскользнул с сена на земляной пол, застегнул пуговицы на кафтане, отряхнулся. Колдунья бесшумно оказалась рядом. Подарить ей в ответ что-нибудь, что ли, -- мелькнула дурацкая мысль. Но ничего у Сварога не было -- только наколдованная в Хелльстаде и до сих пор не выброшенная Звезда Героя. Не орден же дарить...
-- Мы больше не увидимся, я знаю, -- очень серьезно сказала колдунья. -- Поэтому постарайся поскорее меня забыть -- чтобы посторонние мысли не мешали твоим делам. Тебе предстоит длинный путь, очень длинный -- гораздо длиннее, чем тот, на котором ты стоишь сейчас. Есть в тебе что-то... что-то... я не могу это объяснить, просто будь осторожен -- чтобы выполнить все то, что тебе предназначено. Обещаешь?
Он смог только молча кивнуть в ответ.
В воротах Сварог обернулся к ней, хотел сказать что-то нежное и серьезное, но не нашел слов.
Женщина прижалась к нему, гибкая, сильная, теплая, крепко поцеловала и отстранила, заглянула в глаза:
-- Иди и не оглядывайся. Мужчины не должны оглядываться, иначе выйдет не к добру...
Сварог быстро шатал мимо просыпавшихся домов -- зевали и лениво ворчали на него кудлатые собаки, в хлевах мычали коровы, в кухнях гремела посуда. Вставало солнце, и он вдруг вспомнил, что так и не узнал ее имени, да и свое не называл, но возвращаться, понятно, не стал -- чувствовал, что этого никак нельзя делать. Да и не нашел бы дороги. Он прекрасно помнил ее голос, ее запах, ее тело, но дороги назад не нашел бы, как ни старался, не помнил ворот, мимо которых только что прошел, улочек, в которые только что сворачивал.
А ведь забывчивостью он никогда не страдал...
У деревенских ворот его и в самом деле ждали возле оседланных коней все шестеро спутников. Обошлось без мужских шуточек вслух, только боцман Блай хитро подмигнул -- левым глазом, правым, левым, правым.
-- Ну, приятное позади, -- сказал капитан Зо. -- Впереди теперь, увы, одно полезное, то есть насквозь опасное. По коням!
Он первым въехал в ворота и приказал:
-- Рысью... Между прочим, в окрестностях и в самом деле болтались харланские конники, десятка два. Но очень быстро убрались в сторону Храма Ашореми. Что доказывает: Басс постарался на совесть.
Двигались шагом и реже -- чтобы не утомить лошадей, смены-то не было -рысью. Пересекали перелески и пустоши. Поднимались на холмы и перебирались вброд через быстрые речушки. Привалы делали редко -- подчас даже ели на ходу. Ночевали под открытым небом, сбившись в кучу вокруг костерка, укрывшись попонами, положив под головы вьючные мешки. Умывались и брились, когда выпадала такая возможность, -- из фляг, в небольших лесных озерках, на берегу весело журчащих речек, перекатывающихся по скользким круглым камушкам на дне. Сварог с удивлением и удовольствием отметил, что ноги почти не болят, да и задница выдерживает долгий конный переход вполне стоически. Молодец старушка...
Ни одной живой души они по пути не встретили, даже редкий лесной зверь не бежал от людей сломя голову -- лишь настороженно следил из зарослей. Значит, давненько тут человек не появлялся... хотя заросшие дороги отчетливо указывали на то, что некогда здесь в изобилии жил честной люд. И капитан Зо каждую ночь выставлял часового. Когда вечером распределял, кому и в какой очередности стоять на страже, Сварога он не поминал вовсе. В первый раз Сварог принял это за недоверие, ни словом не намекнул, но на лице, видимо, что-то отразилось. Капитан повернулся к нему и хлопнул по плечу:
-- Голуба моя, ну что вы дуетесь, как юная служаночка на деревенском празднике? Пригласят вас еще танцевать, не беспокойтесь. Вы же понятия не имеете о здешних опасностях и сроду их не отличите от чего-нибудь жуткого на вид, но совершенно безобидного. Беда с этими графьями, право...
И Сварог согласился с ним.
Перед сном сидели у костра -- травили байки, а то и просто молчали, слушая ночь. Когда было настроение, Сварог брал виолон, с которым даже в походе не расставался один из матросов по кличке Шестипалый, и задумчиво перебирал струны:
От самых дверей ведет дорога.
Все вдаль и в даль.
Ходил по ней и бедный путник,
и государь.
О, кто по ней куда пойдет?
И кто куда когда придет?
Уж не моя печаль...
Однажды во время привала штурман Борн завел с ним странную беседу, смысл и цель которой была Сварогу совершенно не ясна.
-- Вы новичок, -- негромко сказал Борн, задумчиво вороша веткой угли костра. -- Зеленый, неопытный новичок. Хотя и воевали, хотя и прибыли из неуютных, надо полагать, мест. И пока мало что смыслите в наших делах. Возьмем, например, ларов. Конечно, в заоблачных замках красиво и привольно, сытно и беззаботно... Но, видите ли, лорд Сварог, это мир без будущего. В первую очередь потому, что лары способны держать земную жизнь под контролем, но не способны разумно ею управлять...-- Он замолчат. Сварог молчал тоже -он понимал, что Борн хочет сообщить ему нечто важное. -- Вот представьте остров, населенный полудикими жителями. Посреди -- гора, откуда простреливается любой уголок. И вот на этой горе угнездился потерпевший кораблекрушение моряк с пулеметом, заставивший туземцев признать себя королем. Что касается силы -- он и в самом деле может в любой момент перестрелять всех поголовно. А дальше-то что? Как он будет ими управлять? Он прибыл из более цивилизованных мест, ему невероятно скучно изо дня в день разбирать жалобы на потравившую огород соседскую свинью, мирить двух сплетниц или вводить новые проекты крыш для хижин. Он владыка, но король на горе -- сам по себе, а его подданные -- сами по себе.